Я словно под конвоем прошла дальше по коридору. Впереди вампир, позади оборотень. Вампир открыл последнюю дверь, расположенную у окна. Напротив, был кабинет шерифа, соответствующая надпись указывала на это. Через оставленную кем-то щель отчетливо доносился возмущенный голос крысы и твердый, спокойный мамы Милены.

Хорошо, что родители Милены уже были здесь. О ней можно было не волноваться.

Мы вошли в допросную. Это стало сразу понятно из-за широкого специального окна, разделяющего одно помещение на два. В первом помещении стоял полумрак. Окна на улицу не было. Сплошная стена. Стол примыкал к перегородке, чтобы было удобно записывать показания подозреваемых.

Белиостри открыл еще одну дверь справа, чтобы мы могли попасть в следующую комнату, где за одиноким столом сидел Мигель и маг, напротив.

— Вот, — указал старший следователь на нас с оборотнем, — привел, обжимался с девицей.

Я даже не успела открыть рот от такой трактовки вампира, а маг, потемнев лицом, уже обвинительно начал мне выговаривать:

— Вы не могли бы сдерживать свои порывы и не мешать нашим сотрудникам, когда они заняты на работе?

От несправедливости его слов, я вспыхнула, словно факел и не задумываясь о последствии своих слов, резко возразила:

— А Вы не могли бы разъяснить своим сотрудникам, что нападать на беззащитных девушек это по меньшей мере гадко? Или мне теперь срочно нужно обвешиваться артефактами, как Вы, чтобы защититься от ваших подчиненных?

Оборотень весь аж подобрался, вытянув лицо. А вампир довольно усмехнулся. И до меня дошло, что он нас просто провоцировал.

— А Вы! — я ткнула пальцем в бледнолицего, — видимо, из Желтого крыла, только его представители могут так бессовестно сталкивать лбами других!

Еле заметная улыбка на лице вампира исчезла.

Оборотень расслабился, сцепив руки на груди и насмешливо произнес, обращаясь к Ричарду Белиостри:

— А девчонка-то сообразительная, как быстро тебя раскусила. Вот почему тебя никогда не поставят старшим группы, проживи хоть еще пятьсот лет! — вернул он такой же упрек вампиру, который тот высказал в адрес оборотня несколько минут назад.

Затем оборотень обратился к Вильяму Статсону:

— Да все нормально, не трогал я девчонку, она все не так поняла, проверил по нашему делу, подозрительной она мне кажется.

Пока мы выясняли отношения, Мигель смотрел на нас исподлобья. Он выглядел каким-то помятым и осунувшимся.

Маг решил замять разборку, переключившись на расследуемое дело, но по его жестким взглядам, бросаемым на подчиненных, я поняла, что это еще не конец разговора.

— Хэйзи Слоусон, — обратился он ко мне, — вы говорили, что ваша сестра учится в столице на лекаря, а ваш друг утверждает, что она проучилась там всего два года, а потом перевелась на артефакторный, почему вы об этом умолчали?

— Да не знает она ничего, — устало буркнул Мигель, потирая виски пальцами, — отпустите девчонку, она вообще не в теме.

— А кто в теме? — мягко спросил вампир и его аура разлилась по комнатушке. Мне захотелось расцеловать Двуликого, а ведь пару минут назад я испытывала прямо противоположные эмоции.

— Мать ее точно знает, она ей содержание высылала, — откинувшись на стуле, прикрыв в блаженстве глаза, сообщил енот.

— В таком случае, не будем Вас задерживать, — холодно обратился ко мне маг, указывая на дверь.

Но я не двинулась с места.

— В чем вы обвиняете Мигеля? — задала я свой вопрос, вонзив ногти в ладони, чтобы избавиться от влияния Двуликого, но это слабо помогало.

— У Вас нет причин для беспокойства! — слишком резко ответил Вильям Статсон, — Ваш друг всего лишь задержан для дачи показаний.

Ну вот опять! Значит мне не показалось. Слишком ярко он выделял слово «друг», когда произносил его, он что думает, что мы с Мигелем пара?

Внезапно дверь открылась и раздалось вежливое: «Вас можно?».

Статсон раздраженно прошипел в сторону оборотня:

— Что за проходной двор, ты не закрыл дверь!

— В Лоусоне никто бы и не подумал прерывать допрос, — попытался оправдаться Якоб Брош, — тут совершенно непуганые горожане, слышал бы, что за чушь они несут, со всякой ерундой половина города набежало.

Но их недовольство не смутило заглянувшую в допросную маму Мигеля, ведь это была она.

— Я могу узнать, почему задержан мой сын? — спросила она строго.

Между дверным проемом и ее фигурой протиснулась Милена и бросилась к Мигелю.