Трасса проходила по заснеженному лесу и была проложена явно понимающими в подобных вещах специалистами: она и петляла, и резко поворачивала, а короткие ровные участки сменялись оврагами и затяжными подъемами. Теперь я понимал возмущение курсантов обещанием Уразаева устроить марш-бросок в полной выкладке — кто послабее и не слишком хорошо подготовлен на этих затяжных подъемах мигом сдохнет!

— Это поворот на трехкилометровую дистанцию… — показывал мне на ответвляющуюся просеку Зверев, рядом с которым я держался. — А это на пятикилометровую… А там у нас полигон…

Наше первое отделение, как и положено, бежало первым, а Евгений постоянно поворачивался и перекрикивался с разными курсантами, находящимися не только в середине, но и в хвосте колонны. Как я понял, Зверев таким образом общался с другими командирами отделений и согласовывал с ними общий темп бега, а все вместе они контролировали еще и отстающих.

Минут через пятнадцать после начала забега я наконец расслабился, задышал полной грудью, с огромным удовольствием, вбирая в легкие морозный воздух, расфокусировал зрение, стараясь смотреть только на темные стволы деревьев, а не на спины впереди бегущих товарищей, вспоминая все те ощущения свободы и счастья, которые у меня были, когда мы с Прохором носились по Смоленским лесам! Как же стало на душе тепло, спокойно и хорошо! А жизнь показалась такой прекрасной и замечательной! И нет никаких проблем, только ты и природа вокруг! Только чистый и такой вкусный воздух!

Сколько я так пробежал, не помню, но из этого легкого транса меня вывел слегка задыхающийся голос Зверева:

— Алексей, ты как?

— Нормально. — Я на бегу пожал плечами. — Что случилось?

— Ничего не случилось! — Евгений стер со лба пот. — Ну у тебя и здоровья! Бежишь легко, дышишь ровно, еще и улыбаешься! Прям машина какая-то!

— Брось! — отмахнулся я. — В детстве просто клювом не щелкал и на месте не сидел. В график укладываемся?

— Похоже, что нет, — нахмурился он. — Есть отстающие. Я тебе как раз сказать хотел, чтоб ты дальше впереди держался и был ориентиром вместе с остальным отделением, а я побегу отстающих подгонять.

— Сколько осталось до спортгородка?

— Больше двух.

— Тогда я с тобой.

— Хорошо.

Мы с ним отскочили на край просеки и остановились, пропуская уже изрядно растянувшуюся колонну. Наконец показались и отстающие, впереди и по бокам которых бежали подгоняющие их молодые люди и девушки. Особенно «плоха» была невысокая миниатюрная девчушка, из-под кепи которой выбивались светлые волосы: несмотря на то, что ее поддерживали за локти с двух сторон, ноги у курсантки все равно заплетались.

— Точно не уложимся в норматив! — прокомментировал увиденное Зверев.

— Уложимся, — возразил я и приблизился к этой троице. Пристроившись рядом, спросил у девчушки. — Как тебя зовут?

— Елена, ваше импер… — прошамкала губами она.

— Не переживай, Елена, все будет хорошо! Давай поступим следующим образом, сейчас тебя закинут мне на спину, а ты будешь крепко держаться.

За девчушку ответил поддерживающий ее с одной из сторон задыхающийся молодой человек:

— Ваше императорское высочество, вы не имеете права снимать браслеты! Это нарушение приказа! А Лену мы дотащим, скоро нас сменят.

— Да не буду я снимать браслеты. Так как, Леночка, готова использовать меня в качестве лошадки?

— Готова, — прохрипела она.

Мы остановились, я присел, дождался, пока мне на спину закинут девушку, обхватил покрепче ее руки, разогнулся, перешел на легкий темп и побежал, крикнув:

— Не отставайте, господа курсанты, часики капитана Уразаева тикают!

А про себя подумал, раз был приказ бежать в браслетах, значит, будем бежать в браслетах.

— Гляньте-ка! — один из курсантов указал на выход из леса. — Похоже, кого-то там на себе тащат!

Валявшиеся и сидевшие прямо на снегу курсанты, а также те немногие, кто остался стоять после прохождения дистанции, дружно уставились в указанном направлении. Смотрел туда и капитан Уразаев, пробормотавший:

— Видимо, опять Панцулая темп не выдержала, рупь за сто можно давать… — А через несколько секунд добавил: — Нет, не похоже, уж слишком быстро тащат, явно без браслетов. Твою-то мать! С кем опять что случилось? Может, ногу кто подвернул?

Капитан сорвался с места и на темпе рванул в сторону приближавшейся «парочки», за которой бежали остатки курса. Какого же было удивление Вадима Талгатовича, когда на запястьях тащившего курсантку Панцулаю молодого человека браслеты он все-таки увидел.

— На месте стой! Что случилось?

Не сильно-то и запыхавшийся молодой человек поднял голову, и Уразаев узнал великого князя, лицо которого до этого скрывал козырек кепи.

— Ничего не случилось, господин капитан, — улыбнулся тот. — Разрешите закончить дистанцию, или вы спецом решили нас в увольнительную не отпускать?