— Только не к этой!

— Ты что, видишь здесь еще одну камеру? — интересуется Стивен, вставляя ключ в замок.

— Тогда помести ее ко мне.

Стивен издает смешок.

— Никаких мужчин и женщин в одной камере. Таковы правила.

— В правилах есть пункт о том, чтобы не подвергать задержанного опасности? — спрашиваю я.

Стивен колеблется, задумчиво окидывая взглядом невесту.

— Марку это не понравится, но ты прав. Пока док не заберет невесту, я помещу Тессу к тебе.

Я улыбаюсь с облегчением, а ухмылка Тессы становится еще шире. Когда она поднимает на меня свой взор, ее щеки пылают, а глаза блестят. Такое впечатление, что она рада быть здесь. Я тоже, хотя это неправильно — ей не место в камере. Тем не менее ее присутствие убирает камень с сердца и дает возможность свободнее дышать. Мне легче, когда я заперт не один. Стивен толкает Тессу в мою камеру и уходит. Мы молча стоим друг против друга, пока за Стивеном не захлопывается дверь. И я тут же хватаю Тессу в объятья.

— Что, черт возьми, ты тут делаешь?

Сердце начинает колотиться как сумасшедшее, как только я вдыхаю аромат ее волос. Я беспокоюсь, но в то же время чувствую облегчение от того, то могу к ней прикасаться. Находясь в одиночестве в камере, я каждую секунду переживал о том, что может сделать с ней Марк. Видеть ее целой и невредимой ощущается словно луч солнца после вечной тьмы.

— Я опасалась за тебя и поэтому приехала сюда, чтобы предотвратить худшее.

Я улыбаюсь, глядя на нее с высоты своего роста, когда вижу переживание в ее взгляде. Мы все еще держим друг друга в объятьях, и только сейчас меня озаряет, что она прижимается ко мне всем телом, и эта близость — что-то непередаваемое.

— Хочешь сказать, что волновалась? — переспрашиваю я.

Желудок сжимается. Не знаю, что это за чувство, но оно заставляет меня неистово желать поцеловать ее. Должно быть это облегчение и то, что Тесса так близко, что мы тесно соприкасаемся телами. Может быть эта камера виной тому, что я забываю, насколько идиотскими являются мои желания. Даже страх перед тем, что может сделать Марк, не в силах заглушить мою потребность.

Опускаю свои губы на ее, и как только мы соприкасаемся, каждую клетку, каждый нерв моего тела словно пронзает током. Я начинаю воспринимать все вокруг интенсивнее и завораживающе. Тесса стонет мне в рот, и этот стон пронимает меня до самых чресл. Прижимаю ее к себе еще ближе, игнорируя резкую боль в ребрах, и углубляю поцелуй. Когда она начинает задыхаться и порывисто глотать воздух, я погружаю руку в ее волосы, притягиваю снова к себе и погружаюсь языком в ее рот, чтобы еще лучше распробовать ее. На вкус она как лимоны и солнечный свет, цветы и женщина. Меня моментально захлестывает масса эмоций: счастье, что она моя, чувство свободы, чувство, что я снова дома, и желание, чтобы это не было сном, что когда я снова проснусь, то не окажусь в пыльной хижине в окружении, так называемых друзей-террористов. Она льнет ко мне, оглаживает ладошками мою грудь и так крепко прижимается, что я ощущаю каждый ее изгиб. И когда я отстраняюсь, Тесса протестующе стонет.

— Это за то, что я хотела тебя защитить? — интересуется девушка, а я ухмыляюсь.

— За это и за то, что ты просто бомба в роли плохой девчонки за решеткой.

Невеста в соседней камере уцепляется за решетку и пялится на нас.

— Она в порядке? — спрашивает Тесса.

— Думаю, нет.

— И как мы теперь выберемся отсюда?

— Если у тебя нет ключа, то я без понятия.

Тяну Тессу за собой, усаживаюсь на нары, размещая ее у себя на коленях.

— Я понимаю, что не должен этого делать, потому что Марк окончательно слетит с катушек. Но больше не желаю считаться с ним, так что: иди сюда.

Она улыбается, льнет ко мне и кладет голову мне на плечо.

— Я думала, что больше тебя не увижу. Не могла дышать, — тихо говорит Тесса, целуя меня в шею.

Тесса

Я облизываю губы и смотрю на Лиама. Мои губы все еще покалывает от этого внезапного поцелуя. Лиам застал меня врасплох, поэтому я чувствую себя смущенной. Хочу от него большего, хочу быть ближе к нему, но в то же врем я напугана и ошарашена. Не ожидала, что мы когда-нибудь поцелуемся, потому что мы оба очень старались этого не допустить. И вот, это происходит так неожиданно, что у меня начинает кружиться голова. И это чувствуется так правильно. Мое тело словно полностью прошило током. Да и сейчас это ощущение не покидает меня. В животе трепещет, вибрация отдается в каждой клеточке, а между бедер стало очень жарко. Я не могу вспомнить, чтобы поцелуй с Марком когда-либо вызывал такие интенсивные ощущения.

Быстро подскакиваю, когда раздается скрип тяжелой двери, ведущей в тюремный коридор. Мы отрываемся друг от друга и отходим настолько, насколько позволяет камера, но мы оба дышим слишком быстро и слишком сияем, чтобы кого-то обмануть. Марк непонимающе смеряет нас взглядом, его щека дергается, когда он останавливается перед нашей камерой, затем он смотрит мимо, оглядывается на нас и проводит пальцами по волосам.

— Я думаю, ты можешь идти, — говорит он, бросая на меня острый взгляд. — Да, ты можешь идти.

Он потирает лицо обеими ладонями, затем громко смеется и качает головой. Он выглядит растерянным, как будто выпил. Слишком много выпил. У Марка есть фазы, когда он чувствует себя иногда хуже, а иногда лучше. Наверное, он сейчас как раз в одной из хреновых.

— Лиам тоже может уйти?

— Еще нет. У нас еще есть несколько вопросов, которые необходимо уточнить.

— Что за вопросы? — возмущаюсь я, потому что у меня возникает странное предчувствие, когда я вижу горящий взгляд Марка.