– Мистер Флорин, как такая комната оказалась в этом дремучем здании?

– Она не здесь.

– Что вы имеете в виду?

– Вы не помните свой последний визит?

– Это действительно та же самая комната? Неужели все это действительно сон?

– Это было не совсем сном тогда, и сейчас это не сон. Я не знаю, как назвать, но на определенном уровне это действительно происходит.

Мисс Реджис выдержала паузу, ее голова настороженно наклонилась.

– Кто-то совсем рядом, - прошептала она.
– Я слышу разговор.

Я встал и, мягко подойдя к двери, приложил ухо. Раздавались два голоса, оба знакомые, один очень высокий, другой с хорошим резонансом, как реклама похоронной конторы.

– ...выхожу сейчас, - говорил последний.
– Я не хочу нести ответственность за это. Вы утратили всякие остатки здравого смысла.

– Вы не можете, - слышался убедительный голос Трейта.
– Мы вылечим его, не бойтесь. Дело времени.

– А если он умрет?

– Он не умрет. А если умрет - мы прикрыты. Вы получили гарантии на этот счет.

– Я не верю вам.

– Вы никуда не пойдете, Барделл.

– Уйди с дороги. Лен.

– Поставь сумку, Барделл.

– Я предупреждал тебя...,

Кто-то ударил по железному очагу шаром-молотом. Кто-то издал звук, как будто прополаскивал горло. Кто-то уронил стофунтовый мешок с картофелем на пол. Я распахнул дверь и ворвался через нее в мой первый номер в отеле, где почти столкнулся с Сенатором, стоящим над телом Трейта с дымящимся пистолетом в руке.

XXVIII

Он посмотрел на меня, рот у него открылся, но слов слышно не было. Я взял пистолет из его руки и понюхал, чтобы хоть что-то сделать.

– Мне он тоже никогда не нравился, - сказал я.
– Куда вы отправляетесь?

– Я не хотел его убивать, - сказал он.
– Это произошло случайно.

– Не переживайте. Сенатор. Возможно, это не считается.

Я присел на корточки около Трейта и проверил его карманы. Мне это совсем не нравилось, но, тем не менее, я это сделал. Хотя мог бы не беспокоиться. Карманы оказались пусты. Я посмотрел в его лицо, ставшее серовато-зеленым и несимпатичным.

– Расскажите, что произошло, - сказал я Сенатору - экс-Сенатору, Барделлу - кем бы он ни был.

– Я думал, у него пистолет. Он ведь ненормальный!

– Пропустим разговор о том, кто вы, кто Трейт, и что вы здесь делали, и где мы находимся. Но как это отзовется на мне?

Он бросил на меня проницательный взгляд, в котором было что-то вроде надежды.

– А вы не помните?

– В моей памяти есть пробелы. Начинайте их заполнять.

– Не знаю, с чего начать. Что вы помните?

– Расскажите о "Ластриан Конкорд". Он покачал головой и нахмурился.

– Послушайте, я клянусь вам...

– Дальше. Как насчет Иридани?

– О!
– он облизнул губы и несколько разочаровался.
– Очень хорошо. Вы знаете, против чего я выступал там. Хотя большого выбора у меня не было...

– Начинайте сначала.

– Ну... Иридани пришел ко мне семнадцатого. Его разговор сводился к тому, что он нуждается в моих услугах. Если честно, мне нужна была работа. А как только я ознакомился с ситуацией, они уже не могли позволить мне уйти - по крайней мере, они так заявили.

Я повернулся к мисс Реджис.

– Сказал он хоть что-нибудь? Она покачала головой.

– Мне кажется, он тянет время. Кто это?

– Актер по имени Барделл.

– Боже мой, - сказал Барделл.
– Если вы знаете это, то вы знаете...
– он осекся.
– Откуда вы узнали?

– Вы сказали мне.

– Никогда.

– В парке, - сказал я, - на Грейфеле. Его лицо стало похожим на пирог, который уронили.

– Но вы не можете...
– сказал он сдавленным голосом, повернулся и ринулся к окну. Я выстрелил вслед ему, но это его не остановило; он вылетел в окно, как грузовик с автострады, и исчез в фонтане осколков стекла.

Мисс Реджис испуганно вскрикнула. Я ощупал металлическую раму, что-то задел и услышал щелчок. Окно, осыпав пол осколками стекла, развернулось в комнату, как ворота. За ним была обыкновенная серая стена.

– Если фальшивый человек выпрыгивает из фальшивого окна, ^сказал я,-это самоубийство или безобидная шутка?

– Это ночной кошмар, - сказала девушка.
– Но я никак не могу проснуться. В ее широко открытых глазах стоял страх. Я облизнул губы, напомнившие вкус промокательной бумаги, подумал о двух-трех остроумных репликах и сказал: - У меня ощущение, что это не входило в их планы. Я не знаю, каковы эти планы, кто их составлял и для чего, но обстоятельства складываются не так, как предполагалось. А это значит, что они не такие умные, как самим себе кажутся или мы не глупее их.