Шрифт:
На скамье неподвижно лежал Астахов…
Ах, они убили моего Лёнечку!
Глава 32
ЛЁНЯ.
— Ты живой? — на полном серьёзе разволновалась гномиха, прижимая мою голову к своему холодному животу.
— Не надо занижать мои достоинства. — состроил я возмущённое лицо. — Всё было под контролем.
Дыхание и сердцебиение давно выровнялись и всё благодаря тому, что обеспокоенная девчонка облила меня тазиком с ледяной водой, возвращая тем самым в реальность, и увела подальше ото всех в свою комнату.
И сейчас, когда мы почти голые лежим на её кровати и Алиса бережно гладит меня по лицу, я так быстро забыл предыдущую жесть и переключился на режим «блаженство», что её переживания кажутся неуместными.
— Ты напугал меня… — прошептала она, сползая вниз по кровати до моего уровня, чтобы свернуться клубочком и зарыться лицом на моей груди.
Она всегда так делает. Во сне неосознанно обнимает свои коленки и льнёт ближе ко мне, прижимаясь носом к моей коже, а когда я прячу её в ответ под своей рукой и крепко сжимаю, недовольно кряхтит, но всё же краем губ улыбается.
— Я думаю, что твой отец догадался… — выдохнул ей в волосы.
— Из-за того, что накричала на него и пригрозила больше не приезжать, если он будет так поступать? — кисло отозвалась она, жалея о своём эмоциональном всплеске.
— Это тоже. — улыбнулся я. — Но всё-таки больше его заинтересовало то, что ты меня в губы поцеловала…
— Ты умирал… — пробурчала девчонка откуда-то из-под подмышки. — Я пыталась тебя оживить…
— Да не умирал я… — фыркнул, оттягивая замочек купальника на её обнажённой спине. — Просто прилёг ненадолго… — быстро расстегнув его, погладил то место, где он оставил на нежной коже небольшой отпечаток.
Алиса вздрогнула и придвинулась теснее, упираясь грудью в мою.
— Ты еле дышал и тебе хотели скорую вызывать. — возразила она, выгибая спину от моих медленных поглаживаний.
— Я знаю, что поднимет мне иммунитет от таких экстремальных видов отдыха… — хрипло произнёс я, пробираясь пальцами под край женских трусиков.
— Не боишься, что папа войдёт? — остановила мою руку, хватая за запястье.
— Вы с мамой так наорали на него, что он сейчас носа не покажет. — не натыкаясь на сопротивление, стянул с голых плеч лямки купальника и смотря прямо в широко распахнутые глаза Алисы, снял этот кусок тряпки с её груди.
— У тебя от жары мозг в кисель превратился? — закрылась руками и я недовольно скрипнул зубами.
— Я туго соображаю, когда ты голая рядом, гном… — стараясь не пугать, перевернул Акимову на спину и навис сверху, силой мысли отодвигая её ладони от желанных округлостей.
— Мне следует одеться. — попыталась отползти в сторону, но я навалился всем телом, не нарочно сдавив её хрупкие руки.
Девчонка пискнула и резко их вытащила, избавляя меня от преграды.
Улыбнувшись ей в губы, схватил тонкие запястья, отодвинул их в сторону и приподнялся.
Тысяча чертей!
Надо почаще гномиху пугать, чтобы безнаказанно любоваться её прелестным телом.
Белоснежная кожа груди под моим взглядом начала покрываться мурашками и я, не сдержавшись, слизал их языком.
Глубокий вздох Алисы сбился и я, наконец-то, услышал её первый стон.
Услада для ушей, взрыв мозга, тепло в груди и резкий скачок желания в паху. В плюсе это дало такой дикий запал, что я очнулся уже, когда перекатывал языком тугую горошину, сжимая ладонью бархатную кожу груди до красноты, и совершенно позабыв о врождённой скромности гномихи, ласкал её пальцами через купальник.
— Плевать на всё. — прорычал я, глядя в затуманенные глаза Алисы и набросился на её губы как животное.
Тормоза слетели основательно, и я, подмяв под себя ту, о близости с которой мечтал всё последнее время, просто поглощал каждое прикосновение, как оголодавший.
От такого натиска маленькие пальчики Алисы на моей спине уже не просто дотрагивались, а нервно царапались.
— Такая сладкая… — невнятно шептал я, облизывая каждый сантиметр нежной шеи, до которого дотягивались мои губы. — Готов сдохнуть ради твоего запаха…
Уперевшись пахом ей между ног, закрыл глаза, чтобы сдержать нахлынувшую волну удовольствия.
— Скажи, что ты остановила свой выбор и теперь только моя… — задыхаясь от поцелуев, просипел я. — Скажи, что только я тебе нужен…
Сфокусировав взгляд на любимом красивом лице гномихи, я медленно двинул бёдрами вперёд, а мои губы остановились в миллиметре от её, вытягивая из неё грудной выдох:
— Ты мне ну… — но резко оборвавшийся, когда на всю комнату раздались удары в дверь и долбанный голос Оконцева: