Вивиан буравит меня взглядом, словно вместо зрачков лазеры.

— Я все сказал! Если ты ещё не поняла, повторюсь: Джек больше не прикоснется к тебе! — Мои пальцы на ее подбородке сжимаются сильнее. — Повтори!

Готов поклясться, что слышу скрежет ее зубов.

— Ни за что! Иди к своей рыжей, она же без ума от тебя! Хватит меня преследовать! — Вивиан отметает мою руку от своего лица и поправляет тонкие бретели на плечах. — Хватит!

– Отлично! Дана делает отменный минет! — криво ухмыляюсь, когда вижу ярость в голубых глазах Вивиан.

— Что? Ха, — девушка лихорадочно отбрасывает свои волосы. А затем вплотную прижимается ко мне. Теперь в голубом сиянии, замечаю ревность. — Только попробуй. Эта мерзавка, не переступит порог твоей квартиры! — Она притягивает меня за футболку и целует, вздрагивая от собственной храбрости. Через секунду, мои яйца оказываются, зажаты в её ладони. — Только через мой труп.

Мой член становится чертовски твердым от ее властного тона.

— Ты не оставляешь мне выбора, малышка! Сними кольцо Джека, скажи ему правду о нас и Дана больше не вернётся в мою постель.

Ненавижу ультиматумы, но, кажется, я нашел больную точку мисс Палмер. Ее ревность тешит мое самолюбие, а горячий, жадный поцелуй говорит о том, что она хочет меня.

Вивиан спускает одну бретельку и моему взору открывается правая грудь.

— Время. Мне нужно время. — на выдохе отвечает девушка, и ловко запускает руку за пояс моих джинсов, тут же обернув пальчиками стальной ствол. — Заткнись уже, пожалуйста, и возьми меня прямо здесь.

Усаживаю ее на край столика с косметикой. Несколько баночек летят на пол, но мы так увлечены телами друг друга, что не замечаем ничего вокруг. Вивиан освобождает меня от футболки, а я ласкаю ее грудь, терзая губами возбужденные вершины.

Она трется бедрами о мой торс, издавая умопомрачительные звуки.

— Ты наваждение, Хантер. По-другому, я не могу объяснить свое поведение. Я думаю, о тебе и хочу постоянно.

Девушка удерживает мою голову у своей груди, наслаждаясь ласками.

— Мам? Мамочка? — детский голосок эхом разносится по дому.

Вивиан замирает и шепчет:

— Хантер, остановись, Эван проснулась.

Помогаю девушке привести себя в порядок, и, как только натягиваю футболку, Эван появляется в дверном проёме.

— Хантер! — радостно кричит она, и я подхватываю ее на руки.

— Я же обещал, что найду время, чтобы навестить тебя.

Маленькие ручки обвивают мою шею.

— Мой котенок убежал. Наверное, ему не понравился наш дом. — Эван грустно вздыхает.

Вивиан подбирает подходящие слова, но больше, усмиряет желание, что не получает выхода.

— Малышка, я думаю, у Хантера Люциферу намного лучше. Они мужчины и им не будет скучно.

— А можно я как-нибудь поеду к ним в гости?

Вив, ищет ответ, чтобы мягко отказать дочери. Но, это даётся ей не без труда.

— Вряд ли. Хантер много работает и ему необходимо отдыхать.

— Обещаю, что вы с ним ещё встретитесь. — говорю я и мое сердце сжимается от счастливой улыбки дочери. — А сейчас мне пора.

Ставлю Эван на пол и шагаю в гостиную, где на спинке дивана покоится моя куртка. Вивиан следует за мной до входной двери, прикусив нижнюю губу.

— Как твоя мама? Ты не ответил на сообщение. — она прислоняется к зеркальному шкафу. — Я знаю, что вы совсем не общались. Может быть, сейчас наверстаете упущенное?

— Мама умерла, Вив. Сегодня похороны. — нажимаю на дверную ручку и наши взгляды пересекаются.

Девушка успевает обнять меня со спины и прошептать:

— Ты не один. У тебя есть Коннор и… мы с Эван.

— Я знаю, малышка. — разворачиваюсь и наши губы соприкасаются. — Вы единственное, что у меня есть.

Люси входит в мой кабинет, сразу после того, как я вешаю телефонную трубку. Разговор с Нэшем до сих пор отдается в ушах. Он снова благодарит меня за помощь с Хантером и цитирует одного великого мудреца: «Всё хорошее в мире, возвращается вдвойне».

— Льюис? — точно в цель попадает брюнетка в блузке от «Прадо». Всегда поражаюсь, на какие средства она может позволить себе брендовые вещи. Хотя, мы никогда не обсуждали ее жизнь вне офиса. Я, конечно, знаю о парочке парней, которые дарили ей украшения, но в остальном — она закрытая книга.

— Да, он самый, — я поправляю очки, что в последнее время становятся атрибутом чтения мелких букв в сносках. — Лучше скажи, что там по делу Монтгомери?

— Ох, этот парнишка увяз по самые яйца. Вот, только что пришло из полицейского участка. Он отправил в нокаут какого-то пьяницу в баре.