— Остальное, — сказал он. — Снять.

Вейл стянула брюки, обнажив подходящие к бюстгальтеру трусики и ноги длиной в милю. Она была совершенной. Экстаз и агония. Мучение и блаженство.

— Остальное, — повторил он хрипло.

— Ах, ах, ах. — Пульс у основания ее шеи неровно бился. «Собираюсь лизать и сосать ее там». — Твоя очередь.

Нокс сбросил ботинки, стянул штаны и зашипел, когда прохладный воздух коснулся разгоряченной плоти между ног. Она обхватила его за член и стала гладить все выше и выше, а он зашипел еще сильнее.

— Это мое, — сказала Вейл и сжала его. — Все мое.

«Вот-вот взорвусь». Он отступил назад, решив сохранить хоть каплю контроля, и его член выскользнул из ее идеальной хватки. «Больше».

«Ещё нет». Дрожа, как мальчишка, он вошел в воду, окунулся раз, другой, и, хотя его кожа очистилась, нервы были на пределе. Он хотел ее. Нуждался. Отчаянно.

Нокс повернулся, чтобы посмотреть, как Вейл спускается в бассейн. Ее нижнее белье осталось на месте, быстро став прозрачным в воде. Была ли его женщина застенчивой?

Пар окутал ее, превращая в воплощение сна… или фантазии.

— Кстати. — Невероятная иллюзия только усилилась, когда она вылила пригоршню воды себе на грудь. Нет, не застенчива. — Если ты единственный мужчина для меня, то мне лучше быть единственной женщиной для тебя.

— Так и есть. — Никто другой не сравнится.

Она манила его, сияя, и он подошел ближе… ближе… «Не могу оставаться в стороне». Не отводя взгляда, Нокс поднял ее и посадил на край бассейна.

— Поцелуй меня, — приказал он.

Вейл так и сделала, нежно. Он смаковал ее сладость, божественный контраст с жестким напором желания. Но то, что начиналось как неторопливое исследование, вскоре превратилось в неистовое требование, их страсть была дикой.

К тому времени, когда он поднял голову, они оба тяжело дышали.

Он сжал ее волосы в кулаке, заставляя встретиться с ним взглядом.

— Дай мне попробовать тебя на вкус. Всю тебя.

Ее глаза расширились, полные нетерпеливого восторга.

— Да. Сделай это.

Он наклонил голову, чтобы слизнуть каплю воды с шеи Вейл, и ее пульс ускорился. Изящные руки легли ему на плечи, острые ногти впились в плоть.

Нигде в этом мире или в любом другом не было женщины, подобной Вейл. Она дразнила его, забавляла, злила, высказывала свои мысли и никогда не давала понять, что он для нее значит. И никогда не отступала.

С хриплым стоном он проследил еще одну каплю воды от ключицы… до ложбинки между грудями…

— Больше, Нокс. Пожалуйста.

Крепче сжав ее в объятиях, он подтянул ее вперед, затем заставил раздвинуть ноги шире, чтобы ее тело снова прижалось к нему. Предвкушение разъедало его, пока он всосал один из ее сосков через лифчик, потом другой, двигаясь назад и вперед, назад и вперед, пьянея от нее… отчаянно сгорая изнутри.

— Нокс. — На этот раз его имя прозвучало сдавленным криком на ее распухших от поцелуев губах. — Как ты делаешь это со мной? Как заставляешь меня хотеть тебя так сильно?

— Покажи мне, как сильно ты меня хочешь. — Положив руку ей на грудь, он легко надавил. Как только она легла на спину, Нокс спустил трусики с ее ног. Отбросил мокрую одежду в сторону, затем поставил ее стопы на край бассейна, держа ноги раздвинутыми… сохраняя тело Вейл уязвимым.

Мурашки побежали по ее бедрам. Он начал проводить языком по маленьким шрамам у колена, поднимаясь все выше и выше, приближаясь к источнику своего притяжения. Чем ближе он подбирался, тем ощутимее становился ее феромон, сильнее кружилась голова и болело все тело… тем больше ему это нравилось.

Сопротивляться ей? Невозможно.

Зачем бороться с ее притягательностью? Он просто хотел большего… и она так сладко приказала ему взять это…

— Нокс. — Она качалась, извивалась и двигала бедрами, ища более глубокого контакта.

— Я никогда этого не делал, — признался он, чувствуя, как его охватывает возбуждение. Наконец познать сладость желания женщины… познать сладость желания этой женщины… такой розовой и мокрой… такой пьянящей и красивой.

— Ты действительно этого хочешь? — неуверенно спросила она. — Потому что ты не обязан, если хочешь…

— Я хочу. — Больше, чем что-либо в жизни. Охваченный мучительной потребностью, Нокс опустил голову.

Вейл ждала, изнывая от мучений, каждая клеточка ее тела горела огнем. Что, если Ноксу это не понравится? Вдруг…

Движение языка.

Она вскрикнула, ее бедра рефлекторно дернулись вверх. Удовольствие было невероятным. Крышесносным! Это было воплощением восторга.

Издавая негромкие одобрительные звуки, он лизал и сосал ее без какого-либо изящества. Он был мужчиной, изголодавшимся по своей женщине, и осознание этого делало ее еще более влажной. Он потерял всякий контроль. Из-за нее, Вейл Лондон. Потому что не мог насытиться.