Б л ю м : Что значит нет? На свете все есть, даже калоши номер пятнадцатый. (Собирается уходить).

Т р о я н : Подождите, Соломон Маркович, я заканчиваю проверку. Сейчас.

Б л ю м : Вот теперь подождите. В таких темпах работают только угорелые кошки...

Д м и т р и е в с к и й : Не волнуйтесь, Соломон Маркович.

Б л ю м : Как же не волноваться, Георгий Васильевич? Вот-вот должны приехать коммунары. А что у нас есть? Даже фундаментов нет, станки в ящиках. Это называется: мы пускаем завод первого сентября? А сейчас тринадцатое августа, слава тебе, господи. А что скажут коммунары? Сидели здесь вас шесть инженеров, а сделали для комара насморк.

Д м и т р и е в с к и й : Ничего, ничего, все будет хорошо. Садитесь лучше и расскажите нам о коммунарах.

Б л ю м : Ну что же, будем сидеть и разговаривать? Коммунары нам покажут, как разговаривать. Кто здесь сидел: инженеры или разговорщики? Вот вы их увидите!

В о р г у н о в : Вы думаете, мы не видели беспризорных?

Б л ю м : Да, вы их не видели.

В о р г у н о в : Один даже у меня шапку сорвал с головы, да я отнял.

Б л ю м : Хэ-хэ, то шапка...

В о р г у н о в : А то что?

Б л ю м : Они из вас душу вытрясут, к вашему сведению.

Г р и г о р ь е в : А у вас уже вытрусили?

Б л ю м : А что вы думаете? Они за меня как взялись, так моя душа, знаете, где была? В подметках, если вы хотите знать. Ну, а потом я их узнал, так это же совсем иные люди.

Д м и т р и е в с к и й : Интересно вот что, Соломон Маркович, откуда у вас такая преданность коммунарам? Вероятно, вы хорошо жили, был у вас собственный заводик, правда?

Б л ю м : Ну а ака же? У Блюма был завод, фабрика, настоящий трест. Разве вы не слышали? Соломон Блюм и К. Откуда вы все так хорошо знаете?

Д м и т р и е в с к и й : А все-таки?

Б л ю м : Что "все-таки"? Ничего никогда у Блюма не было, кроме еврейского счастья - семеро детей. Работал всю жизнь на других, как угорелая лошадь, а что у меня теперь есть? Заводик.

Д м и т р и е в с к и й : Я слышал, вы работали у своего дяди управляющим.

Б л ю м : Желаю Вам иметь такого дядю. Разве это дядя, когда он не заплатил мне за год жалованья и уехал в Америку? Хороший дядя! Так я лучше буду работать у коммунаров. Они меня не обманут, я знаю. И пускай детки на моем труде учатся.

В о р г у н о в : Трогательная история.

Б л ю м : История ничего себе.

Т р о я н : Вот расчет. Правильно: семьдесят пять сотых.

Б л ю м (взял бумажку): Я тоже могу написать: ноль, запятая, семьдесят пять. Передайте это на память коту Ваське. (Возвратил бумажку Трояну).

Т р о я н : Можно передать, что ж...

Блюм, выходя, в дверях встречается с Вальченко.

Здоровается с ним и уходит.

Вальченко усаживается за чертеж.

Г р и г о р ь е в : Он у них здесь делом вертел. Заведующий производством. Спасите мою душу, инженер Блюм.

В а л ь ч е н к о : Он не инженер!

Г р и г о р ь е в : Как не инжерер? Да вот и сейчас он насчитал шесть инженеров, значит, и себя считал.

Д м и т р и е в с к и й : По снабжению он работает прекрасно! Прекрасно!

В о р г у н о в : Спекулянт!

Д м и т р и е в с к и й : Нет, про него нельзя это сказать.

В о р г у н о в : Советский спекулянт. Вынюхать, обмануть, с мясом вырвать...

В а л ь ч е н к о : Блюм - энтузиаст.

В о р г у н о в : Еще бы. Для того чтобы хватать каждого встречного за горло, необходимо быть энтузиастом.

Г р и г о р ь е в : Верно. Это верно. Он спекулянт. И производство у

него было такое же. Что хочешь? Дубовая мебель, медные масленки и трусики. Спасите мою душу, комбинат! Все это в сараях, в подвалах. Столярный цех - это умора. Семьдесят метров длины и весь из фанеры. И чего там только нет, на десять пожаров хватит! А механическая? Станки! И где он их навыдирал? И прямо на полу, никаких фундаментов.

В а л ь ч е н к о : Да! Георгий Васильевич, фундаменты не делаются.

Д м и т р и е в с к и й : Почему?

В а л ь ч е н к о : Белоконь говорит, чертежей нет.

Д м и т р и е в с к и й : Игорь Александрович, что такое?

В о р г у н о в : Чертежей фундаментов до сих пор нет?

Г р и г о р ь е в : Петр Петрович, поймите же... "Гильдмейстеры" еще в пути. Габаритов...

В о р г у н о в : ...Я вам сказал снять габариты на Кемзе. Я вам сказал, на Кемзе восемнадцать "гильдмейстеров". Сняты габариты?

Г р и г о р ь е в : Да ведь все некогда, Петр Петрович... Эти расчеты...