Сверху спукаются Воргунов, Блюм, Троян.

В о р г у н о в : Десять тысяч лет будем жить, а от глупостей не избавимся. Для чего это встречать, парады разные. Приехали - ну и приехали.

Б л ю м : Нельзя же, Петр Петрович, они же два месяца не были дома. Мы должны же их встретить, посмотреть...

В о р г у н о в : Все равно: если они мне станки поломают, головы пооткручиваю.

Т р о я н : Какая у них музыка... Никогда не работал с молодежью. Интересно.

Б л ю м : Так интересно, Николай Павлович, знаете, как будто в книжке.

Т р о я н : Жизнь должна быть лучше книжки, Соломон Маркович.

Т р о я н : Я же и говорю: куда там книжки годятся.

О д а р ю к : Звонили сейчас: два грузовика со станками отправлены.

В о р г у н о в : А не говорили, грузчики поехали?

О д а р ю к : Грузчиков при станках нет. Спрашивали, кто разгрузит?

В о р г у н о в : Кто же разгрузит?

О д а р ю к : Я сказал, коммунары подходят.

В о р г у н о в : Коммунары разгрузят? Это "вандереры". Каждый ящик сорок пудов.

О д а р ю к : Ну, так что ж такое?

В о р г у н о в : Глупости, побьют... Ах, черт!

Вышли. Сверху сбегает Вальченко. На верхней площадке остановились

Дмитриевский и Григорьев.

Г р и г о р ь е в : Хозяева приехали, Георгий Васильевич...

Д м и т р и е в с к и й : Да, думали ли когда-нибудь, что будем служить беспризорным? А ведь в самом деле хозяева. Уличные дети, воришки, отбросы - хозяева. а ведь это, собственно говоря, красиво, Игорь Александрович.

Г р и г о р ь е в : Я не такой эстет, чтобы в этом видеть красоту. Ведь их еще нужно переделывать. Перевоспитывать, все-таки это, наверное, звереныши.

Д м и т р и е в с к и й : Ну что ж, переделаем...

Вышли. Пробежали наружу уборщицы. Марш очень громко у самых дверей. Слышна команда, марш оборвался. Обрывки короткой речи. "Интернационал". Команда: "Под знамя смирно!" Знаменный мплют. В тот момент, когда верхушка знамени показывается в дверях, салют прекращается. Команда: "Разойдись!" Шум. В вестибюль входят: Вера Донченко в красной повязке дежурного, держа руку в салюте, за нею со знаменем Гедзь и два коммунара-ассистента с винтовками. Д о н ч е н к о (опуская руку): Ой-ой-ой, кужа же теперь. Г е д з ь : И не прибрали. Д о н ч е н к о : Подождите здесь, я пойду посмотрю. (Убежала наверх.) 1-й а с с и с т е н т : И в столовой не убрано. Г е д з ь : Честное слово, как им не стыдно? В двери по два, по три входят коммунары-музыканты с трубами, фанфарами.

За ними коммунары.

О т д е л ь н ы е г о л о с а в х о д я щ и х :

– Черт, насилу выбрался, завалили!

– А то инженеры, видел?

– И цветники наши пропали...

– Ого, вот где порядок.

– То станки здоровые.

– А кто это толстый, сердитый такой?

– Ой, Соломон Маркович, плачет, понимаешь.

– Что? И знамени нету места?

– Вот так завод!

– Берите ведра, тряпки!

– Поход продолжается!

– Сейчас пойдем на завод.

– Станки заграничные, видел: Берлин.

– У, Берлин...

– Конечно, Берлин.

– А это знаешь? Универсально-фрезерные.

– Ничего подобного.

– Универсально-фрезерные!

– Поход продолжается, ха-ха!

– А где обоз, не знаешь?

– Я ничего не понимаю.

Шум. Кто-то поет мотив знаменного салюта. Два-три коротких звука в трубу.

Неожиданно забил барабан.

Ж у ч е н к о : Что же тут стоять? А где дежурная?

Г е д з ь : Пошла посмотреть.

И з м у з ы к а н т о в : Жучок, куда же инструменты?

Ж у ч е н к о : Сейчас.

На верхней площадке Донченко.

Д о н ч е н к о : Знамя и музыканты, идите сюда. Остальные подождите здесь, никуда не ходите. Синенький здесь?

С и н е н ь к и й (с сигналкой): Здесь, а что?

Д о н ч е н к о : Иди сюда. Жучок, иди, посоветуемся.

Жученко и Синенький взбежали наверх. На площадке они открывают совещание. Знаменщики и музыканты проходят в оевый коридор второго этажа. Со двора, окруженная толпой ребят, входит Торская.

О т д е л ь н ы е в о з г л а с ы :

– Надежда Николаевна, здравствуйте.

– Товарищ Торская, напрасно с нами не поехали.

Т о р с к а я : Хорошо было?

Г о л о с а :

– Ого, хиба ж так?

– А чего у вас тут все разорено?

Т о р с к а я : Федя, чего ты такой серьезный?

Р о м а н ч е н к о : Чего серьезный? Не серьезный. (Подает руку.) Здравствуйте. Вы здесь без нас еще не женились?

Т о р с к а я : Нет, Федечка, не женились.

Р о м а н ч е н к о : То7то. А вы знаете, Вера Донченко чуть-чуть не женилась в Тифлисе.