Наконец кофе был выпит. Алвориг Нортренор поставил чашку на блюдце и начал с места в карьер. Вот только что в гостиной стояла мертвая тишина, а вот он уже объясняет основы:

— Наши энергетические каналы больше похожи на тончайшую паутину. И не одну, а несколько паутинок, которые ветром слепило между собой. Чем сильнее и опытнее маг, тем больше у него этих паутинок. Рано или поздно основные каналы совпадают и сливаются. Так у магов появляются «коронные» заклятья. Те, на которые маг тратит минимум ментальных усилий. То есть силы уходит столько же, сколько и у другого мага. Но! Но внимания и времени требуется меньше. Это как с любым другим ремеслом. Опытный брадобрей оставляет клиента без волос и денег куда быстрей, чем неопытный. И так далее.

Алвориг Нортренор замолчал, взял пустую чашку, грустно в нее посмотрел и, тяжело вздохнув, продолжил:

— У тебя же, Мэль, эти паутинки прожжены насквозь. Именно этот ожог тактично называют «изъяном». Универсальный концентратор калечит людей тем, что вмешивается в энергетический поток. Он не принимает отданную колдуном силу, а вытягивает. С одной стороны, колдовать с его помощью проще, он сам забирает из очага столько силы, сколько нужно. С другой стороны, при частом использовании появляется ожог на сетке энергетических каналов, и в дальнейшем маг уже не сможет колдовать без концентратора. И чем дальше, тем хуже. Даже для самых простых действий будет необходим артефакт.

В голове шумело. Да, я постоянно использую концентратор, если говорить о сильных, мощных чарах, но… Но я читала, что это полезно!

— Полезно, — кивнула бабушка. — Если артефакт нормальный и правильно настроенный, то первые лет десять стоит посвятить «раскачиванию» концентратора. Чтобы его изначальные настройки, сотворенные мастером, стали идеальными.

— Но почему? — Нольвен сцепила между собой пальцы. — Зачем? Какой в этом смысл? Ну не для того же, чтобы Мэль вышла замуж и с нее сняли концентратор, оставив ее беззащитной перед мужем?! Ну бред ведь! Тем более что все это началось…

Лисонька принялась подсчитывать, когда именно мы познакомились, и вместо нее заговорила Мера:

— Все это началось после того, как я ушла от мужа. Я искренне надеюсь, что у всего этого есть какая-то иная причина.

В ее голосе звучала такая боль, что мне стало страшно. Несгибаемая Меровиг не может испытывать такие эмоции! Она должна презрительно усмехнуться, призвать трубку, закурить и последовательно объяснить, почему мы все дураки и что, по ее мнению, будет правильно сделать.

Но Мера молчала. Крутила браслет на запястье — хотя нас за такие привычки нещадно проклинала — и не поднимала глаз

— Они его с меня не сняли, — тихо сказала я, когда молчать стало невыносимо. — Выпустили из дома, а могли еще тогда посадить под арест. Без магии… Без магии я ни на что не способна.

— Я не специалист, — задумчиво произнес алвориг Нортренор, — это вы тут целители. Предположим, что беременная женщина не носит концентратор…

— На ребенка это не повлияет, — хором произнесли мы с лисонькой. — Наличие или отсутствие концентратора у матери не влияет на очаг ребенка. Во время беременности имеет значение только общая циркуляция силы в организме.

— Ну не на продажу же ее готовили с детства, — фыркнула Нольвен. — Право слово, Конлеты вроде как не опустились на дно, чтобы пытаться выплыть таким образом.

Мера призвала трубку, глубоко затянулась и, выпустив клуб вишневого дыма, задумчиво протянула:

— А может, и опустились. Я довольно близко знакома с одной милейшей квэнни, и ее история… Хм, а ведь при таком раскладе все, так или иначе, кажется логичным.

— Мера, — укоризненно произнесла я. — У тебя пазл, может, и сложился, а у нас даже осколков нет!

— Мой муж вывернулся наизнанку, но заполучил в семью сильного боевика, — Мера пыхнула трубкой, — больше всего на свете он хотел детей. И побольше, побольше. Это я, впрочем, уже упоминала. Потом мой сын привел в семью довольно сильную колдунью, которая, как и я, быстро потеряла себя и свою личность. И я точно знаю, что твои родители, Мэль, тоже хотели много детей. Но если я сознательно поставила точку, то твоя мать побывала в руках у всех целителей Сагерта. Итог — здорова. А что детей нет — ну, бывает. Может, плохо стараетесь.

— И к чему ты ведешь? — прищурилась я.

— К тому, что мы живем в мире магии. — Она выбила трубку и убрала куда-то в подпространство. — И кто знает, где и как накосячил мой презренный супруг или, что скорее всего, его отец. Вполне вероятно, что, чуть-чуть копнув, мы встретимся с дурно пахнущим скелетом.

— Скелету нечем пахнуть, — вздохнула я.

— О, он будет отчаянно смердеть родовыми тайнами, — мечтательно произнесла Меровиг. — Хоть аромат и мерзок, но один из моих любимых. Всегда всплывает какая-нибудь очаровательная дрянь!