— Как пожелаете, — в голосе Брукса слышался скепсис, де 'если тебе на жалко тратить время впустую…'.

Алекс по-военному кивнул и отступил назад, пропуская новообразовавшуюся пару. Сенатор не ждал милостей от природы и двинулся организовывать для гостьи культурную программу, попутно знакомя ее с местными достопримечательностями. Или достопримечательностей с ней. Это как посмотреть.

Последняя мысль вернула Коллингейма к исполнению служебного долга. Детектив огляделся в поисках ассистентки. Увы, той и след простыл. Алекс от досады чуть по лбу себе не стукнул. Вместо того чтобы ревниво пялиться на Тайни, ему следовало следить за подозреваемой. Суровые швейцары с видом секьюрити, стоявшие на входе в зал, при предъявлении значка сообщили, что помощница сенатора вышла. Куда — неизвестно. Вернется ли — им не докладывала. Выискивать Сьюзен по всему отелю было делом бесперспективным. Разумнее было вернуться к 'подсадной утке' и следить за каждым ее шагом. В принципе, даже если Хилл решит расплатиться с обидчицей, вовсе не факт, что она сделает это сегодня. Не станет же она бросаться на китиарку в открытую? С интеллектом у нее всё в порядке, как справедливо было отмечено. Ей нужно время для подготовки. Может, Хилл вообще никого не убивала и убивать не собирается. Вероятность этого мала, но существует.

Как бы Коллингейму сейчас пригодился напарник… Увы, для того чтобы официально организовать группу прикрытия, нужно было озвучить устроителям вечера цель их с Роул там появления. А поскольку уверенности в том, кто является убийцей, не было, капитан не стал рисковать своей репутацией и репутациями сенатора и его ассистентки. Учитывая поведение китиарки, он не слишком ошибся. Неофициально же на такое мероприятие проникнуть невозможно. Слишком высокий уровень. Так что Алексу и Тайни предстояло действовать на свой страх и риск. Как говорится, жить-поживать, да врагов наживать.

В зале всё было спокойно. Брукс со своей-не-своей спутницей причастился к фуршету. Тайни, кстати, могла бы и не столь явно кокетничать. Хилл ее сейчас всё равно не видит. Алекс автоматически чиркнул взглядом по помещению в поисках незнакомца. Тот по-прежнему не выпускал соотечественницу из виду. Может, весь спектакль для него? Мысль неприятно уколола самолюбие. К тому, что его кинут с сенатором, Алекс еще был более-менее готов. Но чтобы его кидали с сенатором ради незнакомого китиарца, — это был уже перебор.

На импровизированной сцене началась суета с расставлением стульев. Детектив не успел вчитаться в список приглашенных из Ядра звезд, и был неприятно удивлен, не обнаружив поп-певичек от слова 'попа'. Вместо них участникам вечера предстал струнный квартет, обряженный во фраки и длинные платья. Моложе пятидесяти в нем был лишь астенический юноша, терявшийся в тени виолончели. Настраиваясь на выступление, артисты подергали струны. Инструменты завопили так, будто кошке на хвост наступили. К ансамблю присоединился дирижер, и концерт начался. Алекс оценил хитрый ход устроителей, не поставивших в зале ни одного стула. Сначала тут была бы драка за сидячие места, а после храп восхищенных слушателей заглушил бы дивные звуки музыки. А так ничего, все внимали и в нужных местах аплодировали. Тайни даже прослезилась. Брюнет с голубыми глазами покачивал в такт указательным пальцем. Не иначе как видел себя на месте дирижера. Хилл по-прежнему не наблюдалось. Видимо, убежала оплакивать в подушку невинно загубленную карьеру миссис сенаторши.

В середине (а может, и в конце, — сколько уже можно?) концерта Роул покинула зал, направившись в сторону дамской комнаты. Алекс нагнал ее почти у цели.

— Ты что, с ума сошла, — дернул он китиарку за локоть и разворачивая к себе. — А если она там тебя поджидает?

— И что, мне теперь терпеть до победного? — взъелась Тайни.

— Твоя миссия выполнена. Теперь можно с чистой совестью покинуть сцену. Зрители в восхищении. Особенно сенатор и крендель твой с Китиары. Кто он, кстати, такой?

— Он не мой 'крендель' и никакого интереса для дела не представляет, — вновь заморозилась Роул. — Куда, кстати, делась Хилл?

— Вот бы знать! — буркнул Алекс. Он быстро заглянул в туалет, втянул за собой китиарку, наклонился проверить, что ног не видно, распахнул крайнюю слева дверцу и сделал приглашающий жест: — Карета подана.

— Может, выйдешь? — попросила Роул.

— Еще чего. Скажи спасибо, что в кабинку с тобой не иду.

— Спасибо, — процедила Тайни и закрылась.

Алекс решил воспользоваться возможностью и, включив воду, пристроился в умывальник. По закону подлости, дверь в дамскую комнату отворилась.

— Не видите, занято, — сообщил детектив, застегивая ширинку.

Пожилая леди закрыла дверь с той стороны, возмущаясь распущенной современной молодежью. Сама бы покараулила в одного эту ходячую проблему!

— Поехали домой, — повторно предложил Алекс, когда они вышли из туалета.

— Не могу. Нужно дождаться аукциона, — покачала головой Тайни. — Ты забыл, что меня сюда пригласили, чтобы деньжат вытопить?

— А потом домой?

— А потом домой.

Фраза прозвучала так по-домашнему, что у Алекса потеплело на душе. В зале Роул вернулась к сенатору, который сдержанно хлопал кланяющимся музыкантам. Воспользовавшись тем, что основное внимание приковано к сцене, детектив пробрался к ящику для сбора средств, вынул из бумажника собранные банкноты, добавил от себя сотню и опустил деньги в щель. Теперь он точно выполнил свою миссию.

На импровизированную сцену вышел аукционист. Он сыпал шутками сомнительной свежести, но не в этом был смысл его появления. На аукцион выставлялись поделки детишек, страдающих синдромом Хардена. Большинство авторов находились в настоящий момент в больнице. Ценники поднимались медленно, но верно, как качество поделок. Когда ведущий выставил последний лот, Алекс даже пожалел, что не может потягаться с толстосумами. На картине, написанной полупрозрачными красками, словно мрачный призрак восставал Бизнес-квартал. Над его крышами, будто мухи, вились аэрокары. Желтоватое вечернее небо пробивали губительные лучи родного светила, но даже им не суждено было согреть деловой центр столицы. Атован такой, какой он есть.