— Двести тысяч, — сходу назвала цену Роул, подняв номинал в четыреста раз.

— Добавляю столько же, и картина уходит в подарок нашей очаровательной гостье, — Сенатор вновь приложился к руке китиарки.

Алекс отметил, как брезгливо при этом поморщился незнакомец-брюнет.

— Благодарю вас, мистер Брукс, — царственно произнесла Тайни. — От имени Китиары я уполномочена заявить, что сюда будет направлена команда исследователей для поиска путей лечения синтрома.

Местные эскулапы с заболеванием не справлялись. Считалось, что оно неизлечимо, и возможно лишь ослабить страдания больных. Краткая речь Роул сорвала более дружные аплодисменты, чем музыканты. К паре сенатор-китиарка со всех сторон хлынула толпа с поздравлениями и благодарностями. Так, наверное, представляла себе объявление о своей свадьбе Стоунбридж. Если она планировала выйти замуж за Брукса. Постепенно ажиотаж спал. Гости разбрелись вдоль стен. Помещение окутала синтетическая музыка. Началась последняя часть — световое шоу. На потолке забегали росчерки-змейки различных цветов, постепенно разрастаясь и складываясь в психоделические узоры. Музыка стала громче, басы врезали по барабанным перепонкам, став практически ощутимыми кожей. Алекс специально встал так, чтобы с его места было видно и Тайни, и китиарца. Незнакомец, в отличие от публики, не пялился на потолок, а пристально следил за Роул. Внезапно на его лице промелькнуло беспокойство. Алекс повернулся. Девушка-разносчица, извинялась, прикладывая свое полотенце к платью Тайни, которое стало винным в прямом смысле этого слова — на груди и животе расползалось темное пятно. Китиарка отмахнулась, что-то прокричала на ухо сенатору и поспешила за девушкой в коридор. До выхода ей было рукой подать. Коллингейм рванул следом.

Проскочив линию швейцаров, Алекс на секунду замер. Разносчица направилась в одну сторону, Роул — в другую. Мысли в голове неслись, как космолет в гиперпространстве. Коллингейм не успел рассмотреть официантку, но если бы это была сама Хилл, китиарка бы ее узнала. Виновница происшествия скрылась в боковом ответвлении. Взгляд Алекса наткнулся на табло часов в холле. 21:50. Если Хилл надеется скрыть следы, идеальное время для нападения. Хотя как она планирует нанести удар, абсолютно непонятно. Если Сьюзен вступит в драку или продемонстрирует какое-либо оружие, СКАМ идентифицирует нападающую как нарушительницу общественного порядка, поднимет тревогу и сохранит записи её перемещений.

Коридор был пуст. Кроме Роул там никого не было. Лишь крепкие спины швейцаров. Стражи дверей тоже были увлечены представлением. Китиарка еще немного прошла вперед и уверенно повернула направо. Детектив бросил взгляд в обе стороны и бегом преодолел расстояние до поворота. Музыка в зале скрыла звук шагов, и Тайни ничего не услышала. Глупая, самоуверенная гусыня! Дома ей нужно сидеть и крестиком вышивать, а не участвовать в операции по захвату опасного преступника!

Здесь освещение было экономно приглушено. Китиарка снизила скорость, разглядывая двери. Алекс ознакомился с планом этажа, на котором предстояло работать. Место было предназначено для деловых мероприятий. Здесь располагались конференц-зоны, переговорные, залы для кофе-брейков и психологической разгрузки, офисы ивентмейкеров, транспортных компаний и прочие удобства для клиентов отеля. И в конце, рядом с туалетом, согласно бизнес-стандартам располагалась небольшая санитарная комната. На случай неприятностей вроде тех, что случились с Роул. Внутри располагался душ, минимальный гигиенический набор, стиральный аппарат. Судя по всему, Тайни искала её. И поскольку она ее именно искала, о существовании комнаты китиарка знала со слов официантки. То есть это ловушка. Нападать спереди Сьюзен не станет, судорожно размышлял Алекс. Если не дура. А она не дура. Просто сумасшедшая. Скорее всего, Хилл будет действовать из основного коридора. Это даст ей резерв времени: в идеале преступница должна покинуть арену действий до 22:00, значит, нападать логичнее оттуда, откуда быстрее сбежать. Тем более, что учитывая оглушающий рев шоу и дезориентацию жертвы, подобраться к ней труда не составит.

Детектив нырнул в боковую нишу, где располагалась вполне уютная зона ожидания: журнальный столик, несколько кресел, деревце в кадке — родственник офисной зелени в приемной Монтенегро. За ним-то и замер Алекс. Не то чтобы идеальное укрытие, но, учитывая обстоятельства, сойдет. Коллингейм вынул комм. 21:52. Переключив коммуникатор в бесшумный режим, детектив убрал его в карман. Всё. Сейчас начнется. Доставать оружие было нельзя: сработает система безопасности, и звуки, несущиеся из зала, покажутся колыбельной. Алекс вжался в стену, пытаясь с нею слиться. Вокруг висело амбре алкоголя и секса. Совсем недавно кто-то тут чего-то ожидал. И, похоже, дождался.

Алекс только задумался над тем, что неплохо было бы добавить в САКМ модуль полиции нравов, как из основного коридора появилась фигура, одетая в уже знакомую серо-голубую куртку милитари и брюки в цвет. Капюшон скрывал лицо. Остроумно, промелькнуло в голове у Алекса. Призрак Стоунбридж явился, чтобы отомстить той, кто попыталась занять ее место. Детектив сжался перед прыжком. Призрак Вечерней Феи поднял правую руку, как для броска дротика в дартсе. Кисть сжимала ножницы. Ножницы, твою мать! Рука качнулась, отправляя в полет то, чему предстояло стать оружием убийства.

— Ложись!!! — заорал Алекс, и Роул дисциплинированно выполнила команду. Вот что значит военная подготовка. Ни секунды на размышление, чистые рефлексы. В боевых действиях это не раз спасало жизни. Спасло и сейчас. Ножницы пролетели там, где секундой раньше находилась спина китиарки, и спустя секунду врезались в дверь напротив. Ничего себе, силушка богатырская. Не зря, видимо, миз тренировалась на макете шефа.

Замершая было от вопля фигура бросилась наутек. Коллингейм толкнул несчастное растение, освобождая себе путь, и рванул следом. Прекрасная физическая форма, порадовался за убийцу Алекс, нагоняя девушку. Та мчалась в сторону аварийного выхода в том самом коридоре, где раньше скрылась официантка. Резкий рывок за плечо, и Коллингейм чудом увернулся от метнувшегося в его лицо кулака. Глаза Хилл из-под капюшона светились ненавистью. Девочка неплохо теоретически подкована, отметил детектив, делая подсечку. Но практики ей явно не хватает. На потолке сработал маячок безопасности, ослепляя вспышками. Завыла сирена. Уходя от пинка, Алекс зафиксировал убийцу ногами и перешел на болевой. Девушка дернулась и обмякла. Коллингейм нащупал на поясе наручники.

— Вы имеете право… — начал он зачитывать права арестованной, поднимаясь и оглядываясь.

Роул склонилась над креслом из такой же зоны ожидания, как та, в которой Алекс прятался. Из-за подлкотника виднелась женская туфля. Недалеко ушла официантка. Хилл живые свидетели были ни к чему. Из коридора, вооруженные бластерами, влетели швейцары. Следом потянулись зеваки. Время размылось, как возле черной дыры. Подтянулись эсбэшники отеля. Организовали оцепление мест преступления. Откуда-то взялась дежурная бригада отдела во главе с капитаном.

— Валите-ка отсюда по-быстрому, пока не прибыли основные силы СМИ, — велел он. — Охотники, мать… — дальше начальник в непечатных выражениях высказал всё, что думает об их творческом дуэте.

Алекс не стал спорить. Было бы о чем. Он набросил на плечи Роул свой пиджак, взял ее за плечи и повел к выходу. Сенатору было не до уплывающей из-под носа добычи. Ему нужно было спасать реноме. Уловив, каким взглядом их провожает брюнет китиарских кровей, Коллингейм с трудом удержался от того, чтобы по-мальчишески пульнуть в него из пальца и дунуть потом, разгоняя воображаемый пороховой дым.