Но дни проходили, никто не заглядывал ко мне в Башню порядка. Наверное, императрица Ланабет так никому и не сказала, что заперла меня здесь. Иначе барон Дарион отыскал бы способ передать весточку. Но, возможно, он сам сейчас под арестом?

Ещё меня терзало, постоянно всплывало в голове воспоминание об устроенной проверке. Императрица Ланабет предупредила, что будет делать, а я всё равно не смогла этому помешать, я даже не поняла, что происходит. В ударе не было магии, поэтому нос восстановился в тот же вечер, но чувство беспомощности осталось. Ланабет была права – я слишком слаба.

И я осталась один на один с сожалениями, страхами, воспоминаниями. Если образы окровавленных родителей, дедушки, тёти, дяди, двоюродных племянников и слуг блокировались моим щитом правителей, то перед смертью брата я была беззащитна, а от момента, когда императрица Ланабет заломила мне руку и просто стукнула меня, драконицу, об стол, я даже не пыталась отгородиться.

Я была слишком наивна, когда поступила в ИСБ: если бы в том доме менталистов, куда мы отправились с принцем Элоранарром, остались убийцы, я могла бы умереть. Предыдущий секретарь принца – опытный боевой маг! – после нападения на него остался инвалидом. На что надеялась я? На то, что всё как-нибудь само образуется? На то, что меня не тронут, потому что я ценная невеста? Но ведь для всех я просто дракон…

Мне хотелось биться головой об стену. И хотелось стать сильнее. Я пыталась настроиться на боевой настрой, но одиночество и чёрные, мерцающие вкраплениями кристаллов стены давили, разрушали мою решимость. Их несокрушимость напоминала о моей слабости.

На четвёртый день я спустилась в нижний зал и встала на колени. Моё сердце испуганно колотилось в груди, а в животе всё сковывало от холода.

– Мне надо стать сильнее, – напомнила я себе. – Я должна принять это и попытаться исправить.

«Это» – мне не хватало смелости даже мысленно признать свою проблему.

Мою тайну.

Непроходящую боль, загнанную в самую глубину сознания, потому что так можно было делать вид, что ничего не случилось.

В ту страшную ночь праздника я потеряла не только семью, свою вторую ментальную половинку-брата, но и саму себя. С той ночи я не могла превратиться в дракона. Я могла выпустить крылья, покрыть чешуёй человеческое тело, но принять свою самую сильную форму я была не в состоянии. Для нашего сообщества я не дракон, пока не верну способность к полному обороту.

Опустив ладони на холодный пол, я вспомнила, как хрустнул нос, как боль пронзила всю меня, перехватывая дыхание, ослепляя и оглушая, лишая способности двигаться и стоять на ногах.

– Я должна стать сильной, – повторила я. – Я должна научиться владеть оружием и… – слова застряли в горле. – Я должна… научиться… снова…

Дышать стало невозможно, сердцебиение сбивалось, горло сдавил спазм. Я была драконом сколько себя помнила, мне сейчас нужна эта форма, чтобы знать – в крайнем случае я могу резко усилиться.

Но я не могла даже сказать сама себе об этой беде, не то что попробовать превратиться.

Всё закончилось тем, что я разрыдалась.

***

С каждым днём одиночество давило всё сильнее, и хотя на шестой день через узкую шахту поднялся ящик со свежим хлебом, молоком и горшком погружённого в стазис рыбного супа, я больше не могла избавиться от страха, что с императрицей Ланабет случится беда, и никто не узнает, что я здесь.

Стены давили всё сильнее, я всё больше нуждалась в превращении, чтобы ощутить себя хоть немного защищённее. Бесполезно: я не могла создать в памяти свой образ серебряной драконицы, а без этого трансформация невозможна. Могла представить других дракониц, но это была не я, и магия не работала. Меня только ещё больше мучили кошмары: о смерти Халэнна, о том, что я больше не способна даже крылья выпустить и чешуёй покрыться, о том, что я навечно заперта в Башне порядка.

Я пыталась читать – но буквы не складывались в слова, а если складывались, я почти не понимала написанное. Я бегала по залу. Летала, отталкиваясь от чёрных мерцающих стен и переворачиваясь в воздухе – так Халэнн тренировался с дедушкой. Правда, дедушка ещё шары зачарованные выпускал, и те больно хлестали Халэнна, если он не успевал увернуться. Я попробовала провернуть тот же самый трюк с книгами, но трудно неожиданно атаковать саму себя, получилась скорее тренировка на сосредоточенность. И это напряжение помогало хоть немного бороться со страхом, затягивающимся на шее, точно петля.

***

На десятый день – заточение длилось уже неделю! – вместе со свежими продуктами через шахту доставили пузырьки с маскирующей запах жидкостью – и их было больше, чем я оставила в гостиничном номере. «Расследование продолжается. Если по-прежнему хочешь сохранить тайну, разбрызгай», – гласила короткая записка. После прочтения она вспыхнула и сгорела дотла.

Значило ли это, что сюда скоро придут драконы? Император Карит или принц Элоранарр… Или кто-нибудь другой?

Приняв мужскую форму, я обмазалась сама и прошлась по всем комнатам, даже по тем, куда не заходила, и размазала по несколько капель вещества на стены. В большом зале, где каждый день безуспешно пыталась мысленно увидеть себя такой, какой должна быть, я разлила ещё больше меняющего запах состава.