То есть, если я умру, фонд – вместе со всеми деньгами, властью, безграничным потенциалом – достанется внукам Тобиаса Хоторна. Сто миллионов долларов в год – неплохая раздача. На эти деньги можно много чего себе позволить.

– А кто еще знает об этих нюансах, связанных с фондом? – с непоколебимой серьезностью спросил Орен.

– Разумеется, Зара и Константин, – сообщила Алиса.

– Грэйсон, – добавила я хриплым голосом, поморщившись от боли. Я достаточно хорошо знала Грэйсона, чтобы понимать: он наверняка предпочтет изучить все документы фонда лично. Но он ни за что не причинил бы мне боль. В это хотелось верить. Его задача – спугнуть меня, но не более того.

– А сколько нужно времени, чтобы подготовить документ, по условиям которого управление фондом в случае смерти Эйвери перейдет к ее сестре? – спросил Орен. Такой документ и впрямь защитил бы меня – и в то же время подставил бы под удар Либби.

– Может, меня уже кто-нибудь спросит, чего я сама хочу? – не выдержала я.

– Документы будут готовы уже завтра, – сообщила Алиса, пропустив мои слова мимо ушей. – Но до восемнадцатилетия Эйвери не сможет их подписать, а даже когда ей стукнет восемнадцать, не факт, что возможно будет принять такое решение до вступления в полное владение фондом, который перейдет к ней только в двадцать один год. А до той поры…

Я всегда буду под прицелом.

– А предусмотрены ли какие-нибудь легальные меры защиты? – спросил Орен, сменив тактику. – Наверняка есть условия, при которых Эйвери может выселить Хоторнов?

– Нужны доказательства, указывающие, что лицо – или группа лиц – применяли к Эйвери насилие, запугивали ее либо шантажировали, – ответила Алиса. – Но в таком случае выгнать получится только самого виновника, а не всю семью.

– А переехать на время она не может?

– Нет.

Все это Орену явно не нравилось, но он не стал тратить время на лишние разглагольствования.

– Никуда не ходите без меня, – строгим голосом велел он. – Ни по Дому, ни по примыкающим территориям. Никуда, ясно? Я и раньше всегда был поблизости. Но теперь начну исполнять роль зримой преграды.

Алиса нахмурилась и посмотрела на телохранителя.

– Что это вы такое знаете, чего не знаю я?

Повисла секундная пауза, а потом Орен ответил:

– Мои люди проверили арсенал. Ничего не пропало. Вероятнее всего, оружие, из которого стреляли в Эйвери, было взято не из коллекции Хоторна, но мы все равно изъяли записи с камер за последние несколько дней.

Мне было сложно следить за мыслью – слишком уж сильно меня впечатлила новость о том, что в Доме Хоторнов есть арсенал.

– И что же, туда наведывались гости? – спокойно поинтересовалась Алиса.

– Целых двое, – подтвердил Орен. Мне показалось, что он подумывает закончить на этом свой рассказ, чтобы излишне меня не тревожить, но он уточнил: – Джеймсон и Грэйсон. У них обоих есть алиби, и все же они приходили в арсенал и разглядывали ружья.

– В поместье есть арсенал? – только и выдавила из себя я.

– Мы же в Техасе, – напомнил Орен. – Все Хоторны с детства учились стрельбе, а мистер Хоторн был заядлым коллекционером.

– Коллекционером оружия… – проговорила я. Пушки и раньше не вызывали у меня теплых чувств, а теперь, когда меня чуть не убили, – тем более.

– Если бы вы подробно ознакомились с описью имущества, которое вам предстоит унаследовать, – вмешалась Алиса, – вы бы знали, что мистер Хоторн собрал самую крупную в мире коллекцию «винчестеров», произведенных в девятнадцатом – начале двадцатого века. Цена некоторых экземпляров превышает четыреста тысяч долларов.

Сама по себе мысль о том, что люди готовы выкладывать за ружья такие огромные суммы, не укладывалась у меня в голове, но я не обратила особого внимания на ценник – слишком уж была занята мыслями о том, что Джеймсон и Грэйсон не случайно пошли в арсенал смотреть ружья – вот только это никак не связано со стрельбой в лесу.

Дело в том, что среднее имя Джеймсона – Винчестер.

На дворе была глубокая ночь, и все же я уговорила Орена отвести меня в арсенал. Следуя за ним по бесконечному лабиринту коридоров, я думала о том, что в таком доме можно прятаться хоть целую жизнь, и никто тебя не заметит.

А если взять в расчет еще и секретные туннели, то тем более.

Наконец Орен остановился посреди длинного коридора.

– Пришли.

Он замер перед зеркалом в вычурной золотой оправе. А потом поднял руку и пробежался по раме. Послышался щелчок, и зеркало отворилось. За ним оказалась металлическая дверь.

Орен шагнул к ней, и его осветил красный луч.

– Тут работает система распознавания лиц, – пояснил он. – Но это так, дополнительная мера защиты. Лучший способ сделать так, чтобы злоумышленник не добрался до сейфа, – это позаботиться о том, чтобы он вообще не узнал о его существовании.