— Ты, наверное, задаешься вопросом, где твой сообщник, — тихо проговорил Истинный.

А у меня от этого лишенного эмоциональной окраски голоса мороз пробежал по коже. Снова.

Вздрогнула, запнулась и удивленно спросила:

— Это ты о ком?

Мэдок нетерпеливо обернулся, бросил раздраженно:

— О вейре. О ком же еще? — По его лицу скользнула мрачная усмешка. — Кто бы мог подумать, что мое же собственное творение отвернется от меня ради нэймессы. В любом случае он тебе не поможет, пришлая. Никто не поможет.

Ну, до этого я уже и сама дошла, своим жалким иномирским умишкой.

— Может, ты его околдовала точно так же, как и меня?

Ну да, ну да. Шерше ля фам, господа.

— О том, что я пришлая, ты понял до того, как переспал со мной, или после? — прошипела я, не сдержавшись, мечтая обрушить на металлическую башку этого живодера стоящую в углу напольную вазу.

Нет, ну как это вообще называется? Сначала он со мной вдоволь покувыркался и только после этого взялся за разоблачение. Отчего же сразу не потащил убивать?

Хальгад вы, ваше всеподлючество. Самый настоящий хальгад. И мужчина на букву М. Не зря же я вас так с самого начала называла. Жаль, что потом об этом забыла.

Но вот, вашими стараниями вспомнила.

Ни плаща, ни теплых перчаток он мне не предложил. Как была в платье и легких туфельках, так меня в стылую ночь и вытолкал. Утро действительно мало походило на утро, даже готовящееся взойти солнце еще не успело добавить красок новому дню.

Неужели я сегодня действительно умру?

Грубо втащив меня в карету (а никакими другими словами описать его действия у меня язык не поворачивался), де Горт уселся напротив, и экипаж сразу тронулся. Судя по тому, с какой прытью он выскочил за ворота, Стальной опять использовал магию. Должно быть, так торопится от меня избавиться. Ждет не дождется, когда от меня подпитается.

Ну и кто после этого из нас двоих чудовище?

Мэдок общаться со мной не спешил и объяснять мне хоть что-то тоже, а у меня не было ни малейшего желания молить его о пощаде — если у этого мужчины и есть сердце, то оно наверняка железное. Поэтому ехали мы молча. И это молчание, его взгляд, пронзающий меня сотней кинжалов разом, толкали к отчаянному порыву — плюнуть на все и выпрыгнуть из мчащейся на запредельной скорости повозки.

Разобьюсь? Стопроцентно. Но лучше уж такая смерть, чем от руки де Горта.

Наверное, эта мысль отразилась у меня на лице. Впившись в меня взглядом, хальдаг резко отчеканил:

— Даже не думай, пришлая.

— Что, боишься остаться без добычи и, как следствие, без подпитки?

— Я бы в твоем положении поостерегся дерзить, — угрожающе сощурился этот… тип.

— А то что? Убьешь меня? Так именно это ты и собираешься сделать. И не жалко прощаться с мыслью о троне?

Ни один мускул не дрогнул на лице де Горта. Если он и сожалел о том, что ему подсунули нэймессу и из-за этого он теперь уже точно останется без вожделенной короны, то виду не подал. Как сидел с самой что ни на есть отмороженной рожей, так и остался сидеть.

Мудак как есть.

— Я в первую очередь хальдаг и только потом претендент на трон.

Еще и чертов патриот.

Снова молчание. Долгое, мучительное, я бы даже сказала душераздирающее. Сил больше нет чувствовать на себе его взгляд и считать минуты до своей гибели. Но выбора все равно не было. Только сидеть, ждать и надеяться, что скоро эта пытка прекратится.

— Вчера во время охоты ты своими глазами видела, что тебя ждет, — вдруг нарушил тишину де Горт.

И тут меня прорвало. Испытав какой-то внутренний толчок, я страстно выпалила:

— Но я еще такой не стала! Не стала, понимаешь? Посмотри на меня! Видишь, я все еще человек и у меня есть шанс вернуться обратно. Домой. Теймен сказал…

— Теймен — сумасшедший, а скоро и ты обезумеешь! — подавшись ко мне, прорычал Истинный.

Прорычал зло и яростно, будто этот мир уже успел меня обезобразить и сейчас перед ним находилась кровожадная нэймесса, а не та, чье тело всего несколько часов назад он ласкал и покрывал жадными поцелуями, не в силах остановиться.

— Ты просто не понимаешь, что ждет тебя в будущем. Муки и невыносимая жажда магии, которая, если ее не утолить, будет сжирать тебя изнутри!

— Но…

— Пойдем.

Только сейчас я поняла, что экипаж остановился и мы больше не двигаемся. Выбравшись из кареты, де Горт схватил меня за локоть и, не церемонясь, вытащил из нее, швырнув в снег, к широкому стволу дерева, которых в этом месте было как звезд на небе.

Тьма истончилась, поблекла. Растаяла серая луна, уступив место солнцу, тусклому, какому-то больному, первые лучи которого с трудом пробивались сквозь искореженные ветви.

Шерт… Опять Зачарованный лес. Как же я ненавижу это место. Ничего хорошего со мной здесь не случалось. Одни только гадости. И сейчас меня ждала самая большая и подлая гадость.