Шрифт:
И всё же всерьёз ускорить исчезновение нельзя. Это основная слабость алуринов, или одна из основных слабостей. Поскольку у любой способности, подобной Атрибуту и используемой как заклинание, имеется задержка активации – и уменьшить её очень сложно.
Ну, так считается.
Всё-таки видовая способность алуринов – не заклинание и не Атрибут. Хотя сходство как с тем, так и с другим налицо. Пожалуй, эту способность следует считать особой смесью заклинания с воинским приёмом. В конце концов, прана для исчезновения тоже тратится, правда, в малых количествах. Но ближе эта способность всё же к заклинанию…
Потому Шак смогла Ускорением Магических Действий сократить активацию исчезновения втрое, ещё и с перспективой дальнейшего улучшения этого результата.
Удар – и спустя полсекунды алурины не видно снова. А спустя секунду – и не слышно.
Удар – и через полторы секунды её можно легко обнаружить только магией.
Поистине пугающая способность! Ставшая ещё опаснее после того, как Мийол выдал своей соратнице пояс с Невидимостью Малого Круга . Да-да, с тем же самым заклинанием, артефакты с которым ранее достались Эшки и Беркуту Урагана. Шак разогнала свой боевой потенциал так, что могла тягаться в прямом бою с Риксом… недолго. И уж точно сумела бы его убить самым первым, совершенно непредсказуемым и неотразимым ударом, если бы зашла речь о серьёзной драке.
А ещё она увлеклась алхимией. Вернее, узкой двойственной специализацией: ядами и антидотами от этих ядов. Потому что глупо иметь такие способности, как у неё, и не попытаться усилиться наиболее естественным образом. Попутно алурина изучала медицину, опять же делая упор на симптоматику отравлений и лечение их.
Парад улучшений, прорывов и усилений закрывал Зунг. На жирных пастбищах приозёрной впадины он наел себе третий уровень, заделавшись из Свирепого – Ужасным Двурогом. Ну, и в весе прибавил: от тридцати пудов до полновесных сорока. Плюс природную броню укрепил.
Только стихийное сродство у него так и не открылось. Жаль.
…вообще-то Зунг шёл последним из тех, кто поблизости физически. Но у Мийола имелись ещё близкие, пребывавшие вдали. С ними он регулярно списывался, посылая туда и обратно Эшки: более важной работы теперь, когда они учились, а не ходили на Охоту, для неё не осталось, так почему не переквалифицировать из разведчиц в письмоноши?
И вот, переквалифицировал.
Мы все снова живы-здоровы, братик, за нас будь спокоен.
Отец оправился от простуды, спасибо лагусиным зельям.
Хотя, конечно, содрала за них… но иначе Лагуся и не Лагуся.
А у меня особый праздник, братик. Попробуй угадать!
Ладно, томить не стану. Я теперь маг-специалист!
Рассказывать никому не стала, я же не дурочка. Папе только сразу.
Остальным знать незачем.
Килиш становится всё противнее. Кажется, куда уж дальше?
Всякий раз выходит, что есть куда. А ведь раньше был нормальный.
Чему ты сейчас учишься? Я вот смогла гравировать твои чары.
Ну, те, которые для ускорения мозгов. ТАК ЗДОРОВО!
Всё равно постараюсь тебя догнать и обогнать. Хоть в артефактах.
Посмотрела я на то, что ты Эшки всунул. Браслеты эти,
с невидимостью которые. Так вот: руки у тебя кривые.
Работающее делать можешь, красивое нет.
Но я тебя, братик, люблю не за это.
Когда уже ты нас отсюда заберёшь?
Твоя сестра всё написала верно, добавить особо нечего.
Вернее, конечно, есть – но это уже при личной встрече.
Долгожданной.
Учитывая обстоятельства, я прошу тебя ускорить… наш отъезд.
Понимаю, что это зависит не только от тебя, но неужели нельзя
сделать вообще ничего? Желаю успехов в учёбе.
Мы оба желаем!
Неизменно скучающие и любящие,
Васаре
Ригар
Письмо месячной давности… Мийол вздохнул и отложил его к остальным.
Насчёт отъезда родных из Жабьего Дола (да какого к демонам «отъезда»? Эвакуации!) он со стариком говорил. Причём не раз. После того опыта на спине Амфисбены Урагана даже способ наметился, тем более, что Мийол чего-то такого с самого детства хотел. Пусть мечтавшийся въезд в родное селение с покорным зверодемоном и уже в статусе подмастерья вышел бы победительнее – возвращение на борту летучей лодки, особенно сделанной своими руками, тоже годный вариант.