– Слово в слово, – с гордостью сказал Бен.

– Это означает, что мне действительно нужно повторить то, что я говорил?

Бен покачал головой.

– Нет необходимости. Я всё помню.

– Правда?

– Да. По крайней мере, важные части. – На лице Бена появилась улыбка. – Ладно, может, я помню всего одно слово.

– И что это за слово?

Бен взглянул на него, на его лице была смесь теней и оранжевого света от далёкого уличного фонаря.

– Вечно.

Джейс сглотнул.

– Это верно. Я говорил всерьёз.

Бен рассеянно почесал нос, на миг потерявшись в мыслях. Затем он уронил руку и повернулся к Джейсу.

– Ты веришь в Бога?

– В какого? – спросил Джейс, пытаясь поддерживать шутливое настроение.

– В любого из них, – ответил Бен. – Наверное, я имею в виду, думаешь ли ты, что жизнь больше этого? Думаешь ли ты, что когда мы умираем, то как-то продолжаем жить?

– Я не знаю, – сказал Джейс. Он подумал о деревьях, шелестящих на ветру, о звуках машин и смеха вдали. – Иногда это кажется грёзами, как мысли о том, что человечество добьётся того, чтобы оттолкнуть наши страхи или помочь нам справиться с потерей. Но затем я думаю о том, что чувствую к тебе, что наша любовь – это что-то практически осязаемое, что мы создали вместе, но у чего нет физической формы. Тогда мне очень легко поверить, что есть душа.

Бен понимающе кивнул.

– Я недавно думал об этом, что я не уверен, есть ли у меня душа, но когда я думаю о тебе, это очевидно. Я знаю, что у тебя есть душа, потому что я чувствую её. – Бен рассмеялся, будто смутившись. – Я не имею в виду буквально, но ты человек, насчёт которого у меня нет никаких сомнений. Может быть, так всё и работает. Может, любить кого-то означает способность видеть его душу, знать, что она реальна.

Джейс улыбнулся.

– В таком случае, я твою тоже вижу.

– Правда? – Бен выглядел озорно. – Какого она цвета?

– Коричневого.

– Коричневого? – недоверчиво спросил Бен.

– Да. Но не цвета загара. Такого грязно-коричневого цвета какашек, как что-то, что Самсон зарыл бы в своём лотке.

– Ты жестокий, – сказал Бен.

– Я знаю. Какого цвета моя?

– Золотого, – со всей серьёзностью произнёс Бен. – Лучшая из лучших.

Джейс уткнулся носом в щеку Бена, оставляя в этом месте поцелуй.

– Теперь ты заставляешь меня чувствовать себя плохо.

– Таков был план, – сказал Бен, поворачивая голову для настоящего поцелуя. Когда он отстранился, его глаза искали что–то в глазах Джейса. – Мы сегодня поступили правильно? У меня такое чувство, будто мы искушаем судьбу.

– Подписав завещания? – Джейс покачал головой. – Если что, подготовка к чему-то означает, что этого никогда не произойдёт. А если произойдёт, хотя бы будет меньше поводов для переживаний. Как было сказано, завещание покроет только это. Есть вещи, которые мне нужно, чтобы ты знал.

Бен отвернул лицо, будто не хотел этого обсуждения, но оно должно было состояться.

– Если со мной должно что-то произойти, – продолжил Джейс, – я хотел бы, чтобы ты был счастлив. Я знаю, поначалу так не будет. Если бы я потерял тебя, я был бы опустошён. Но, в конце концов, я хочу, чтобы ты двигался дальше.

Бен приподнял бровь.

– Ты пьян.

– Нет, – сказал Джейс. – Ладно, может и да, но в последнее время я думал об этом. Много. Я бы хотел, чтобы ты нашёл кого-то ещё, Бен.

– Нет.

Не было никаких раздумий, никакого замедления. Просто обычный категорический отказ.

– Да. Ты слишком молод, чтобы провести остаток своей жизни в одиночестве.

– У меня будет Самсон, – легкомысленно сказал Бен.

– Я серьёзно! – злость Джейса возрастала, чего он не хотел, поэтому он сделал глубокий вдох. – Ты замечательный человек, и в тебе так много любви, чтобы...

– Ты бы сделал это? – перебил его Бен. – Если я умру первым, ты действительно видишь себя с кем-то другим? Честно?

Джейс подумал над этим.

– Нет, – признался он. – Ты для меня единственный.

Ответ Бена был тихим.

– Тогда не проси меня делать что-то, чего не хочешь делать сам.

– Справедливо, – сказал Джейс, беря его за руку. – Просто знай, что что бы ни случилось, будь это сегодня или через сто лет, я хотел бы, чтобы ты был счастлив. Чего бы это ни стоило, я отнесусь к этому нормально.

Бен кивнул.

– Что-нибудь ещё? Если так, пожалуйста, скажи мне сейчас, потому что я не думаю, что смогу поговорить об этом трезвым.