Хорошо. Он тоже узнал это. «Червовый Король рвёт разумы на куски глубоко под водой».

Джемма достала палец из стакана и на мгновение засунула его в рот, слизывая воду.

— Мы перестали платить богам дань. Мы перед ними в долгу.

— Ваша татуировка, — подтолкнула я. — Я видела её на фейсбуке. Черепа под водой.

— Ммм, — отозвалась Джемма.

— Можно мне на неё взглянуть?

Она задрала рукав, обнажая уродливый след ожога на том месте, где была татуировка.

Габриэль резко втянул воздух.

— Вам нужно показать это врачу.

Джемма снова опустила рукав.

— Мне пришлось от неё избавиться. Я подумала, что это приглушит его голос в моей голове, но… — её тело застыло, по коже пробежали мурашки. Внезапно она закрыла глаза и выгнула спину. — Я чувствую его, — она вцепилась в край стола, явно охваченная каким-то экстазом.

— Кого? — спросил Габриэль.

Я сохраняла невозмутимое выражение.

— Бога.

Её глаза распахнулись, и она сжала край стола.

— Я хочу поговорить с ним. Он здесь, он пришёл ко мне.

Я теряла контроль над ситуацией.

— Кто-нибудь ещё знает о черепах под водой?

— Я же сказала, — рявкнула она. — Боги. Я не стану говорить ни с кем, кроме моего короля. Он здесь.

Ладно. То есть, у нас есть не только вода, но и король… совсем как в записке. Плюс вся эта история с жертвоприношением.

— Мы попытаемся найти короля, — сказала я. — Но сначала я хочу услышать о нём побольше. Как мне его найти?

В тесной комнатушке тени как будто сгустились, поднимаясь выше по стенам, и моё дыхание застряло в горле. Видит ли это Габриэль?

Где-то в самых тёмных уголках своего разума я начинала слышать шершавые шепотки дубов и рек, земных богов, требующих крови. И сквозь этот шёпот слово «магия» прозвенело в моём черепе точно похоронный колокол.

Я крепко сжала кулаки, стараясь удержать себя в руках. Я знала, что лучше завершить беседу, но мне нужно узнать от неё больше. Мне надо знать, что она имела в виду, говоря о воде и жертвоприношениях, и почему от этих слов моё сердце бешено билось.

— Джемма, — я заговорила резковато, потому что моя выдержка уже отказывала. — Расскажите нам о Кэтрин. Она с кем-нибудь встречалась? Что вы имели в виду под жертвоприношением?

Джемма просто гневно уставилась на меня, стиснув челюсти.

Я выдохнула. Я всё похерила. Я пыталась затащить её в мой мир, а не наоборот.

— Я знаю, что приведёт короля ко мне, — её взгляд метнулся к стакану. В следующее мгновение она ударила стаканом по столу, разбив его на осколки. Затем она схватила один обломок и резко вскинула руку, поднося стекло к горлу. Но Габриэль рванулся через стол, вцепившись в её запястья. Кровь стекала по её рукам, пока она уставилась в лицо Габриэля, шипя от злости. Её глаза были лишены любых сознательных мыслей. Констебль ворвался в комнату и схватил её, заломив руки за спину.

Джемма только что выписала себе билетик на принудительную госпитализацию.

И мы ни капли не приблизились к выяснению того, что на самом деле случилось с Кэтрин.

После злополучного интервью я сидела за своим столом, откусывая от сэндвича с грушей и сыром бри — заслуга Габриэля. Было ли совпадением, что Джемма упомянула короля и воду… или же она знакома с убийцей? В её комментарии про «жертвоприношение» что-то было, или это просто безумная догадка?

Я сказала, что убийца нашёл женщину с именем Кэтрин и стал подражать Потрошителю только после того, как газеты начали называть его «Террористом-Потрошителем». Но если Джемма знакома с убийцей, возможно, он выбрал Кэтрин задолго до этого. Может, он просто решил убить её на Митр-сквер ради подражания Потрошителю.

Я была уверена лишь в одном: мне нужно снова побеседовать с Джеммой после того, как ей дадут лекарства. Может, мне и самой лекарства нужны, но пока что я пыталась игнорировать этот повод для беспокойства.

Тем временем, я просматривала новостные статьи об убийствах викторианского Потрошителя. И я не сомневалась, что наш маньяк-любитель детских стишков делал то же самое.

Что он чувствовал, читая про самого себя? Радость? Удовлетворение? Может, дело было скорее в азарте погони, перемене ситуации таким образом, что охотник становился жертвой? А может, он просто хотел стать частью истории, заслужить место на чудовищном троне возле Потрошителя?

Отсылки к королеве сбивали меня с толку. Имела ли она отношение к Червовому Королю из предыдущего стишка? Была ли она важной женщиной в его жизни? Может, это его мать? Джемма могла бы оказаться подозреваемой, но её алиби подтверждалось тремя не связанными между собой свидетелями.