— Она со мной, — решительно сказал я. — И ты меня знаешь, Хетти.

Она снова шмыгнула носом.

— Ты хочешь сказать, я знаю твоего отца. Хо да. Я знала его очень хорошо, в своё время.

— А кто не знал? — сказал я покорно.

Она громко захихикала. — Но я знала его очень близко, если можно так выразиться. Знаешь, я не всегда так выглядела.

Я быстро прошёл мимо неё, толкая Полли перед собой и кудахчущий смех Хетти последовал за мной в тёмное нутро её магазина. Есть некоторые воображаемые образы, на которых вы действительно не хотите фиксировать внимание…

В доме Хетти всегда царил полный беспорядок. Абсолютный мрак, тени и кучи вещей, расставленных, по-видимому, наугад. Никакого порядка, никакого обоснования и абсолютно никакой презентации. Написанные от руки ценники на всё и никакого торга.

Заплатите цену Хетти, или идите куда-нибудь ещё, если бы вы могли найти искомое где-нибудь ещё, вы бы не рискнули войти в жуткое логово Беспощадной Хетти. Там были полки, коробки и шатающиеся груды и вы должны были обнаружить то, что вам нужно.

На свой страх и риск, конечно. Прикоснись к неправильному предмету не так и он оторвет тебе руку, или превратит тебя в лягушку, или украдёт твою душу. Рассматривая — остерегайтесь и следите за вашей спиной всё это время. Некоторые предметы из потерянных и найденных Беспощадной Хетти имели обыкновение подкрадываться к вам сзади.

Хетти было на это наплевать. Разве что она громко смеялась, когда случалось что-то действительно ужасное.

Мы с Полли осторожно пробирались между грудами волшебных коробок, заколдованных бальных туфель и отвратительных старых журналов, стараясь ни к чему не прикасаться.

Там можно было найти сказочные и действительно ценные вещи, если человек не слишком волновался из-за таких мелочей, как происхождение, или гарантии. Дикарка Хетти была не только торговкой, но и скупщицей краденого и ей было всё равно, кто об этом знает.

Мы прошли мимо стеклянных банок с надписью: мускус мантикоры, зубы вампира (которые клацали и скрежетали о стекло, если подходить слишком близко) и винной бутылки, покрытой паутиной с надписью: «Просто выпей меня, ублюдок».

Меня ненадолго отвлекла стопка старых журналов, которые я не удержался и пролистал (как только надел перчатки). Частный выпуск «Страны Оз» для школьниц, «Интернэшнл таймс» с голыми Полом и Линдой на обложке и потрепанный экземпляр «Playbeing» с чём-то совершенно отвратительным на обложке. Но Полли была не из тех, кто любит отвлекаться.

Она ходила взад и вперёд по узким проходам, словно следуя за своим носом, пока, наконец, не остановилась перед запечатанной стеклянной банкой из под варенья. Я присоединился к ней и заглянул через её плечо.

В банке лежал обрубок — маленький, иссохший, с наполовину выпавшими волосами, из негнущихся пальцев торчали тонкие фитильки свечей. Обрубок почернел там, где он был запечатан открытым пламенем. Я потянулся за банкой и пальцы медленно зашевелились, как паучьи лапки. Я инстинктивно отдернул руку. Полли презрительно фыркнула и без малейшего колебания взяла банку.

Мы отнесли находку дикарке Хетти, которая потрясла меня до глубины души, отказавшись брать плату. Она откинулась на спинку стула, не дотрагиваясь до банки из под варенья и злобно уставилась на Полли, вызывающе высунув кончик языка сквозь щель между зубами.

— Я знаю таких, как ты, — Посланцев, хо, да, знаю. Я не хочу иметь никаких дел с вами и я не собираюсь рисковать быть обязанной тебе. Возьми эту гадость. Рада, что избавилась от неё.

Она громко фыркнула и посмотрела на меня.

— Удивлена, увидев мальчика Забвение с одним из её приспешников, но я полагаю, ты знаешь, что делаешь. Ослепленный красивым личиком и ошеломлённый запахом киски. Прямо как твой отец.

Мы с Полли быстро пошли прочь.

— Вы знаете, о чём она говорила? — спросила она через некоторое время.

— Понятия не имею, — решительно ответил я.

— Наверное, это и к лучшему, — сказала Полли.

Последние два пункта были простыми. Святой предмет пропитанный мочой девственницы и мелкий порошок, сделанный из раздавленных крыльев маленьких цветочных фей. Женщины используют самые странные вещи в качестве косметики.

Мы нашли оба предмета в торговом центре Маммон, первом торговом центре Тёмной Стороны и Полли заставила меня стянуть их с полок, пока она была настороже. Затем мы величественно вышли из торгового центра и никто не выразил нам претензий. Думаю, в погребальной камере мумии мне было не так страшно.

— Знаешь, — сказал я потом, — мы могли бы заплатить за них.

— А что в этом забавного? — спросила Полли и я, честно говоря, растерялся, не зная, что ответить.

Мы снова оказались на Улице Богов и я был не сильно этому удивлён, стоя во дворе перед тихой маленькой церковью. Простая каменная конструкция, без причудливой отделки и без видимого названия.