— Какого чёрта..

Когда прекратятся эти видения?

Неужели мой мозг пытается перенастроиться после того, что он пережил?

Я протираю глаза, чтобы четче видеть, ожидая, пока сердце перестанет бешено колотиться. Интересно, является ли это еще одним симптомом из-за последствий крио. Интересно, когда я окончательно от него оправлюсь.

Оглянувшись, я понимаю, что нахожусь не в той комнате, что вчера. Стенам из стекла на замену пришли серые, идеально вписывающиеся в интерьер с серым ковром и потолком. Моя новая комната небольшая, из скрытых креплений под потолком исходит тусклый свет. В памяти бесконечная вереница приходящих и уходящих врачей, а еще еда, которая, на удивление, была нормальной. Единственная нормальная вещь, которую я могу назвать в данный момент.

Потому что я в будущем. Мне двести лет. У меня видения. И чертовы пришельцы, где бы сейчас они ни были.

Кажется, мне снова хочется оказаться без сознания, пожалуйста.

Я лежу в кровати, все еще завернувшись в белые простыни. Но когда сажусь, уже нет ни головокружения, ни бешеного сердцебиения. Чувствую себя лучше. И заметьте, на краю кровати лежит одежда, сложенная аккуратной серой стопкой. Я склоняюсь к ней, и на идеально белые простыни падают две капли.

Кровь.

Трогаю нос, кончики пальцев обагряются алым. Над раковиной в углу висит крошечное зеркало, я смываю с него конденсат. Кровь размазана над верхней губой и..

Святые пирожки, что случилось с моими волосами?

Стрижка все та же пикси, что и всегда, но глядя в отражение, я вижу широкую белую прядь в челке. Провожу по ней пальцами, гадая, быть может, это еще один симптом долгого пребывания в крио. А может, я больна. Может, стоит рассказать кому-нибудь. Хотя, будет чудом, если после двухсотлетнего стазиса на неисправном корабле, я отделаюсь лишь кровотечением из носа и несколькими белыми прядями.

Ну, кровотечением из носа, белыми прядями и галлюцинациями.

Умываю лицо над раковиной, и сосредотачиваюсь на том, чтобы переодеться. Меняю пижаму на то, что по виду напоминает нечто среднее между школьной униформой и спортивным костюмом. Нахожу также нижнее белье, бра несколько оптимистичен, учитывая мои. активы, легинсы и туника с неизвестным мне логотипом на груди. У двери замечаю пару ботинок, а рядом маленькую красную лампочку на панели. Позволяю на целую минуту задуматься, неужели это означает, что я заперта, и есть ли этому какое-либо подтверждение.

Не совсем. Да и куда мне пойти?

В углу еще одна красная лапочка, вероятно, камера. Стоит мне посмотреть на нее, как в дверь раздается тихий стук, а затем она открывается, в нее входит Капитан Сексуальность — парень, который спас меня с Хэдфилда. Он одет в ту же серо-голубую форму, что и мой воображаемый посетитель, вот только на щеке у него небольшой синяк, лишь намёк. Он несет маленький красный пакетик с бантиком, и это единственное яркое пятно в комнате. Не считая моей крови, конечно же. Этот подарок наводит меня на мысль, что он еще одна галлюцинация, потому что всё это кажется неуместным. Только на этот раз никто не кричит и не истекает кровью. Интересно, успею я узнать, что он принес, прежде чем он исчезнет?

— Можно войти? — Спрашивает он.

Когда я не отвечаю, он подходит к изножью кровати и садится, соблюдая между нами приличную дистанцию. Я смотрю на него, а он на меня немного взволнованно. Сердце делает тук-тук-тук где-то в горле, если не буду осторожна — начну паниковать. Видения становятся более частыми и более реальными.

— Ты в порядке? — Спрашивает он. — Я Тайлер, помнишь?

— Помню, — отвечаю я. — Ты сейчас растворишься, или как?

Его брови взмывают вверх, и он оглядывается, будто проверяя, точно ли я говорю с ним.

— Мм, растворюсь?

И тогда до меня доходит, что матрац немного прогибается под его весом.

Стоп, он настоящий?

Я тыкаю его в грудь, натыкаясь на твердые мускулы. Отдергиваю палец назад, пытаясь найти объяснение и отчаянно желая избавиться от любых следов жутких кровавых усов каннибала.

— Что у тебя под рубашкой, камни что ли?

Ох, гребаные ватрушки, я что, сказала это вслух?

— Я принёс тебе подарок, — говорит он, спасая меня от самой себя, и протягивает пакет. — Я подумал, что ты уже готова к тому, что поможет избавиться от скуки.

Срывая обертку (тот факт, что он взял на себя труд завернуть его, делает его особенно трогательным), я нахожу тонкую пластинку из закаленного стекла размером с ладонь с закругленными краями. Я верчу его в руках, затем смотрю на свет сквозь него.

— Думаю, мне нужна инструкция.

— Это юниглас. Портативный компьютер, связанный с сетью станции, — объясняет он, протягивая руку. — Я собираюсь поднести его к твоему глазу, чтобы он зарегистрировал тебя, как нового пользователя.