Шрифт:
Наташа принесла папку документов на подпись - обычная рутина. Я просматривал их, когда зазвонил телефон. Ирина.
– Привет, Кирилл. Как утро - доброе?
– Добрее не бывает. Спасибо тебе.
– Не за что. Послушай, я недалеко и до обеда свободна. Могу подъехать по нашим делам. Если у тебя есть время.
– Более или менее есть. Жду.
Я уже заканчивал с документами, когда ввалилась Люба.
– Кир, контора на ушах, бабы в трауре. Что происходит? Это то, о чем я думаю?
– Откуда я знаю, о чем ты думаешь, - хмыкнул я.
В этот момент пискнул селектор:
– Кирилл Андреевич, Касатонова к вам.
– Пусть заходит.
Ирина вошла, и я представил их с Любой друг другу:
– Любовь Константиновна, наш финдиректор. Ирина Ивановна, наш.
– я подчеркнуто сделал паузу, - бизнес-консультант.
Брови Любы улетели к границе скальпа.
– Очень приятно. Я вам сейчас нужна?
Возможно, Люба и хотела бы послушать, но вопрос задала неправильно. После моего ответа «нет» ей осталось только выкатиться.
– Суровая дама, - усмехнулась Ирина.
– Ну что, начнем?
– Начнем мы, Ира, вот с чего. У тебя есть бланки договоров?
– С ума сошел, Кирилл?
– Давай без эмоций. Ты мне ничем не обязана. С Максом делала свою работу, за деньги. Сейчас сделаешь то же самое для меня. Цену назовешь сама.
– А теперь послушай меня внимательно.
Я не смог сдержать ухмылку, потому что именно так сам обычно говорил Ксю.
– Хорошо, слушаю.
– Да, с Мининым я делала свою работу. И просить у тебя прощения за это не собираюсь. Тем более сейчас нарушаю основной принцип - конфиденциальности. Но, во-первых, я делаю это ради Лены. А во-вторых... Я прекрасно знаю, кто такой Дарьялов. Лично не знакома, но хорошо наслышана. И о нем, и о его возможностях. Ты мог просто сдать ему меня с потрохами и умыть руки. И мне бы пришлось очень кисло. Поскольку вряд ли смогла бы доказать, что не имею к их с Мининым делам никакого отношения. Если б я о них знала, об этих делах, ни за какие коврижки с твоим Минимаксом даже не встретилась бы. Я не самоубийца.
– Не волнуйся, о тебе Дарьялов не знает. От меня - точно.
– Вот поэтому, Кирилл, никаких договоров и никаких денег. Это я твоя должница. А долги я всегда плачу. С процентами. Короче, нарисую тебе всю схему по вашей компании и дам наводки на мины в его нынешнем бизнесе. И здесь, и в Чехии. Этого хватит, чтобы утопить. Сам ты вряд ли что-то сможешь, а вот Дарьялов - вполне. Кроме того я тебе подскажу кое-что по твоим настоящим делам. И то, что осталось по наследству, и скользкие места по новым проектам.
– Спасибо, Ира.
– Всегда пожалуйста, - улыбнулась она.
Я попросил Наташу приготовить кофе, Ира достала из сумки ноут, и мы приступили. Уже минут через пятнадцать я почувствовал, что мозг заплелся в косу, и она это поняла.
– Если что-то непонятно, делай пометки, вернемся позже. Все, что надо будет передать Дарьялову, я сведу в файлы и скину на флешку. Но сначала с этим придется разобраться тебе самому.
– Слушай, Ир, а ты замужем?
– спросил я, когда окончательно одурел от объема информации и мы сделали перерыв.
– Два раза сходила, думаю, хватит.
Никаких левых мыслей у меня не было, но что-то ей, видимо, не понравилось. Покусывая изнутри щеку, посмотрела изучающе и выдала:
– Послушай, Кирилл, давай сразу определимся. Ты очень привлекательный мужчина, но. у нас чисто деловые отношения.
– Ты с дуба рухнула?
– у меня аж челюсть отвисла.
– Я тебе что, повод дал для таких мыслей? Или все Ленкины мужчины пытались лапать тебя за задницу, и это превентивный ядерный удар?
– Типа того, - хладнокровно кивнула она.
– Все не все, но некоторые пытались. Я вижу тебя третий раз и знаю о тебе слишком мало. Нет, повода не давал, и я рада, что по этому вопросу у нас консенсус. Ну как, продолжим?
[1] Строка из песни А.Максимова на слова М.Пушкиной «День рождения» (исполнитель -Людмила Сенчина)
47
Елена
Эйфорию прогрызал Тим - точечно, но часто. Самим фактом каждого сообщения напоминая: то, через что мы с Кириллом сейчас перебрались, - семечки по сравнению с тем, какую проблему предстоит решить.
Спокойно, полировала я дзен, спокойно. Мы справимся. Кирилл прав, сейчас не стоит.
Но даже это было чепухой. Сложнее оказалось с мамой. В воскресенье вечером она разразилась претензиями, что я не звоню, не прихожу и вообще неблагодарная погань. Да-да, целых два дня не звонила! На что я ответила: извини, не могу сейчас разговаривать. Это было чистой правдой, учитывая, чем мы с Кириллом в тот момент занимались. И, кстати, он пообещал выбросить мой телефон, если я не выключу звук.
В понедельник я позвонила ей сама и нарвалась на страшную обиду.
– Довольна?
– я так и видела ее поджатые губы.
– Сплавила ребенка, дорвалась до свободы? Матери не можешь пять минут уделить?
Чувствовалось, добавить пару слов, обозначающих женщину с низкой социальной ответственностью, ей не позволяет только сознание, что настоящему педагогу такое не к лицу.
И часа не прошло, как я говорила Кириллу, что обычно негатив бурлит у меня внутри. Чаще всего так и бывало, но тут я не выдержала и взорвалась. Совсем как в пятницу, когда орала по телефону на Ирку. Нет, орать не стала, но высказала маме все накипевшее. Что она пытается контролировать каждый мой шаг, что меня достали ее вечные упреки, расспросы и наставления. Что я взрослая женщина и не обязана ни перед кем отчитываться касательно своей личной жизни.