— Я, пожалуй, подожду снаружи, — Норманн усмехнулся. — Если что — зовите.

Да уж, остался наедине с обнаженными сногсшибательными красотками, но не могу ни глаз открыть, ни толком шевельнуться. А Ривер меж тем залезла в яму и встала на четвереньки, ощупывая стенки и болтая в жиже звенящими амулетами.

— Ну что?

— Не подгоняй… Не каждый день ползаешь на карачках в зловонном дегте. И вообще, если эта зараза липнет только к мастеру, то знаки и артефакты надо искать на нем.

— Я ничего такого не заметила.

— Значит, плохо смотрела. Вас, лекарей, учат находить всякие болячки. Опухоли, язвы, бородавки. А если колдун захочет что-то спрятать — засунет туда, куда не каждый врач полезет.

— Засунем мастера в бочку — и сразу в лазарет. Если твои штучки молчат, значит, дело по моей части.

— Уж надеюсь, — Ривер выбралась на волю и отряхнулась. — Странно, грязь как грязь. Подвинься, мне надо помыться.

Чародейка с томным стоном погрузилась в купель, а я лежал, будто целиком закатанный в гипс, и проклинал все на свете, особенно гопников, из-за которых и угораздило здесь оказаться. Несмотря на старания Луис, самочувствие стремительно ухудшалось. Поливания не хватало — то тут, то там конечности стягивало жгутами, а от жара кружилась голова. Но вот примчал отряд с бочкой на строительных носилках. Генри кинжалом поддел крышку, отпил прямо так, без посуды, и удовлетворенно крякнул.

— Холодненькое. То, что надо!

С десяток рук подхватили меня и окунули в пенный напиток. Стало чуть легче, но очень скоро нагреется и пиво, а льда (и уж тем более морозильника) в здравнице точно нет. Если Луис не решит вопрос за час-два, сотрудников ждет скорое знакомство с новым отельером.

Полкилометра мучительной тряски, и вот я лежу на операционном столе, пытаясь призвать на помощь свои прогрессивные знания. Но как ни мучил память, так и не сумел вспомнить хоть какое-нибудь земное вещество со схожими свойствами. Возможно, пригодился бы микроскоп, но вряд ли получится объяснить его устройство и способы применения, валясь в полубессознательном состоянии с воронкой во рту.

Судя по звукам, раненая грейса плескалась в соседней бочке. Уж не она ли наколдовала эту дрянь, чтобы избавиться от захвативших берег людишек? Может, и она, но после временного перемирия с Галлифидой уж точно бы предупредила об опасности. Луис тем временем пыталась взять образец — Ривер ассистировала. Соскобы ни к чему не привели — гадость просто не липла к металлу. Пришлось ухватить соплю пинцетом, растянуть и подрезать скальпелем, после чего жирную «пиявку» бросили в лоток и разделили на две части.

— Я проверю реакцию на очищающие настои, — сказала лекарь. — А ты попробуй магию.

Я ничего не видел, но приноровился неплохо ориентироваться на слух. Вот с хлопком вынули пробку из склянки, и тонкая струйка зажурчала по вязкой массе. Миг спустя мокрое шлепанье сменилось отчетливым звоном, точно отвар лили на стекло или пластик, а врач ругнулась под нос.

— Зараза. Сжимается и каменеет. От яда то же самое.

— И от огня со льдом. Тварь словно защищается.

— Да что ты, falkhar, такое?

Тоже озадачился этим вопросом, и картина начала потихоньку складываться. У сложных организмов отрезанные куски редко сохраняют общие свойства. Исключения — всякие черви и моллюски, но в нашем случае слизь ведет себя несколько иначе. Скорее, как огромная и прожорливая колония простейших — бактерий или грибов, где каждая микроскопическая частичка сохраняет полный набор характеристик. Но если это так, то что именно жрет грибок? А точнее, где его питательная среда? Оптимальные параметры температуры и влажности плюс-минус понятны — холод и сырость любят все грибы, а вот свет терпеть не могут, прекрасно развиваясь под землей. Если найти ответ, можно попробовать метод от обратного — не травить грязь, а переманить в другое, более подходящее место. Давай, биология, должна же ты пригодиться хотя бы раз!

Почему жижа накинулась именно на меня? Первая мысль — что-то подсыпали в горячую воду, некий реактив или катализатор. Но Луис тоже принимала ванну, а к ней сказочный Веном не проявил никакого интереса. Неужели из-за разницы между ногами, то есть — в поле. Вполне справедливый вопрос, да только гвардейцы тоже касались мерзости — и в закутке, и вытаскивая меня из бочки. Все, кроме Генри — тот только командовал и близко не подходил. В чем же сходство между мной и старым воякой?

Мы оба любим выпить. И лично я вечером неплохо накатил местного виски.

— Ыэгар!! — заорал изо всех сил и чуть не опрокинул кровать.

К счастью, женщина догадалась сменить воронку на более удобную и широкую трубку.

— Перегар! Проверьте перегар!

— Он что, бредит? — с удивлением бросила колдунья. — Предсмертные видения?

— О, нет, — с заметной гордостью парировала эльфийка. — Наш мастер — гений. Майор, вы пили вчера?

— Ну… кхе-кхе… — мохнатый палец будто щеткой пригладил усы. — Скажем так — выпивал.

— Дохните на образец, — сказал уже я, подрагивая от страха и нетерпения. — Быстрее.