Шрифт:
Борха задрожал.
Драгоценное разрешение!
– Я отдам... я сам все отдам...
– Отдашь, куда ты денешься, - один из мужчин поигрывал дубинкой. И Борха вдруг отчетливо понял - никто его отпускать не собирается. Сейчас подождут, пока он разденется, чтобы не пачкать одежду, по нынешним временам и это ценность, а потом...
Творец, за что призываешь!? Помилуй душу мою!
– Раздевайся, - подтвердил его предположения третий.
– Торы, я все отдам. Прошу вас, только отпустите...
– Кочан капусты тебе торы, - огрызнулся грабитель.
– Ну!?
– Умоляю, пощадите!
– всхлипнул Борха, надеясь уж вовсе непонятно на что и принимаясь расстегивать пуговицы пальто.
За что и получил дубинкой под ребра, воздух с шумом вырвался из груди, эфрой согнулся вдвое и его вырвало.
– Шевелись, ...!
Борха понял, что это конец.
Но...
– И какого хрена тут творится?
Звонкий женский голос прорезал мрак переулка, словно клинок. Негодяи шарахнулись, потом оглянулись - и успокоились. В начале переулка стояла девушка.
Невысокая, симпатичная, кажется, с хорошей фигуркой, руки в карманы, ноги расставлены... поза - уверенного в себе человека, который ничего не боится.
Но как?!
– Слушь, чикса, хиляй сюда. Мы тебя пригреем, - заржал один из грабителей, тот,, который стоял ближе всех к Борхе.
– Да, давай к нам, баб нам не хватает, - поддакнул второй.
Третий просто отпустил непристойность.
Девушка фыркнула.
– Считаю до пяти. Те, кто не сбежит - здесь и лягут. Один.
Ответом ей был еще более густой мат.
Борха задрожал. Его тоже поторопили матом - и взмахом дубинки перед носом. Наверное, он бы обмочился от страха, но...
– Пять!
И что-то негромко, но отчетливо захлопало.
В гробу бы Яна видела тот Ирольск.
А куда деваться? Здесь есть железнодорожная развязка, здесь есть возможность отправить с кем-нибудь Нини... с кем и куда? Вот вопрос!
Яна подыскивала попутчиков уже третий день. Отчетливо понимала, что еще до-олго провозится... и куда деваться?
Не бросишь малявку и не отправишь абы с кем. Это как убить...
Но и найти сразу кого-то порядочного - нереально. Быстро найти - и то чудом покажется.
Вот кто бы Яне объяснил, в какое место уползает порядочность, когда начинаются беспорядки? Люди сразу вспоминают, что своя шкура ближе к телу, что они произошли от обезьян, и что съеденный банан лучше несъеденного. И начинается такое...
Ей-ей, мечтаешь стать удавом Каа и сожрать всех этих бандерлогов!
Цинично сожрать, с костями и тапочками! И не получить несварения желудка...
Увы. Мечты, лишь мечты...
Мимо переулка Яна вообще прошла чисто случайно. И только чье-то бормотание заставило ее сменить курс.
Так бы она и наплевала на все. Подумаешь - грабят! Не убивают же!
Или - уже? Звук удара, всхлип...
Яна махнула на все рукой - и свернула в переулок.
Ну да.
Трое бандерлогов ощипывают местного Маугли. Кто б сомневался? Ну а раз свернула... дальше Яна не колебалась. Или ты - или тебя. Или проходи мимо, или стреляй первой.
Закон Дикого Запада в действии. Закон Дикого Запада - действенен!
Яна честно предложила подонкам убраться дальше, чем она видит. Но ее словам не вняли. Увы.
Первую пулю получил тот, кто стоял ближе других к Яне. Вторую тот, кто был ближе к пострадавшему. Третья досталась третьему. Насмерть. А нечего дергаться, когда в тебя стреляют!
Яна целила в грудь, а попала в лоб. Мужик как раз пригнулся, собираясь броситься на ее, и словил пулю прямо в макушку. Целилась бы - так не попала! Судьба.
– Тебе, Хелла. Приятного аппетита.
Спасенный застыл памятником самому себе.
Яна цапнула его за руку.
– Ноги!!!
Сунула револьвер обратно в карман - и потянула за собой пострадавшего. Кто его знает... выстрелы все же. Городовых тут с начала революции нет, но мало ли кто набежит на поживу?
Лучше убраться с места происшествия.
Борха двигался за женщиной, как сомнамбула. Ноги переставлял, но разум включился намного позже, в какой-то забегаловке.
Яна лично поставила перед ним рюмку с выгонкой.
– Пей!