В нем не было ни капли равнодушной неторопливости. Он даже не подлетел к ней, а словно вывалился из портала — Мелани рассмотрела белесые отблески магической энергии. Его черты не поблекли и не выцвели, и его легко было принять за живого человека, мешала лишь бесшумность движений. Облачен он был в старомодный черный костюм с камзолом.

А когда призрак шагнул ближе, Мелани поняла, что это лицо точно ни с кем не спутает. Его покрывали кровавые раны. Точно свежие ожоги — от огня или кислоты.

— Ну так как? — повторил он. — Что случилось, живая девочка? Это у вас такой пароль, да?

— Пароль?

— Я слышал, как местные ребята останавливаются поболтать, — хмыкнул он. Голос звучал не так глухо, как обычно у призраков. Низкий, сочный и… недобрый. — Так что это за ритуал?

— Нет никакого ритуала, — буркнула Мелани. — Они всегда так здороваются. Не знаю почему. Послушайте, — любопытство взяло верх, — вы-то кто? Вы не похожи на призрака или духа…

— И тем не менее я призрак и дух, — голос стал еще злее. — Я десятилетиями болтаюсь здесь, как дерьмо в луже, не в состоянии надолго задержаться в псевдореальности. Поэтому вынужден слушать и нытье привидений, и ваши беседы, и траурные завывания, когда опять кого-то хоронят. А потом завывания похороненного, если, конечно, ему не хватает ума пойти дальше, вместо того чтобы превратиться в призрака. Не спорю, мне полезно иногда проветриваться, но я бы предпочел проветриваться, когда захочу сам. Так ты расскажешь, что у тебя случилось? Я до ужаса соскучился по живым вменяемым людям.

До сих пор Мелани не подозревала, каким флером загадочности и романтичности было окружено в ее глазах кладбище. Тихие духи в старинных костюмах, изъеденные временем надгробные плиты, голоса и слова, из которых давно исчезла всяческая тень жизни… и тут эта яростная тирада. Несладко же в их пропахшем хвоей посмертии…

— Ничего не понимаю. Какая псевдореальность? Почему вы… ты не можешь там задержаться? И как там задерживаются? И зачем? И…

— Я первый спросил, — сказал призрак, беззвучно устраиваясь напротив. — Но могу предложить обмен. Сначала рассказываешь ты, потом я.

— Идет, — невольно улыбнулась Мелани. — Как тебя зовут?

— Карвран Лаочер, — ответил он и выжидающе посмотрел ей в лицо. Казалось, он проверял, не знакомо ли ей это имя.

— Карвран, — почти по буквам повторила Мелани. — Странно звучит.

— Я родился больше века назад, — призрак зловеще усмехнулся. Мелани почудилось, что он просчитывает, как можно воспользоваться тем, что ему попался человек, не знающий, кем при жизни был Карвран Лаочер. Хотя как можно этим воспользоваться, если ты мертв?

— Все очень просто и наверняка скучно, — вздохнула она. — Я ведьма. — Глаза Карврана изумленно расширились. — Я скрывала это и умудрялась скрывать довольно долго. В семье нас было девять братьев и сестер, я средняя…

— Средняя? — перебил Карвран. — Странно. Очень. Не первая или вторая?

— Да нет же! Какая разница?

— Магией обладают только дети магов. Старшие. Первый один или два, — хмыкнул Карвран. — Раньше было иначе, но потом совет гильдмейстеров прибег к кое-какой консервации… Впрочем, если твоя мать в свое время согрешила с магом, то все объясняется. И никто ничего не заподозрил?

— Кажется, нет, — Мелани уставилась на него во все глаза. Известие о собственной незаконнорожденности вызвало только всепоглощающее изумление. Странно было подумать, что мать, всегда ратующая за образцовую семью, могла изменять отцу, странно было представить, что где-то по земле ходит ее настоящий отец… Мелани еще с минуту не могла произнести ни слова.

— Так вот, — продолжила она наконец. — Три цикла назад родители погибли… — эти слова легко слетели с языка, потому что мыслями Мелани все еще была в далеком прошлом и в обстоятельствах своего рождения. — Наследство разделили поровну, на свою часть я открыла гостиницу. У меня был жених, мы планировали свадьбу. Даже дату назначили. И все было хорошо, пока на Каладис, это наш город, не напали плотоядные сущности, и местные узнали, что я владею магией. Я защищалась, защищала постояльцев…

— Получилось? — с жадным любопытством спросил Карвран. — Сущности, значит… их много? Они сильно докучают?

— Докучают… странно ты выражаешься, — опешила Мелани. — Когда в соседнем доме пожирают всю семью, остаются только тела, лишенные крови и костей, или когда ты вместе с подругой убегаешь от чего-то, что гонится за вами, слышишь за спиной свист, и он ближе, ближе… а потом подруга падает, и никого нет, но ты знаешь, что оно настигло ее… и радуешься, что не тебя… Это разве называется «докучают»?! — Под конец она сорвалась на крик. Слишком свежими оказались воспоминания. Мелани так и не спасла Ладию в тот раз. Не успела сосредоточиться как следует, а слабых крох магии, пущенных в невидимую сущность, не хватило, чтобы уничтожить…

— Извини, — нетерпеливо проговорил Карвран. — Я был магом, а для магов во все времена сущности из Арки означают только внеплановую сверхурочную нервотрепку. Так как — их много?

— Много, — процедила Мелани. Маг, значит…

Давно умерший маг по имени Карвран Лаочер. Кто же ты такой?

— Больше, чем… А, ладно. Продолжай.

— Нечего продолжать. Сестры узнали, что я ведьма. Гостиница моя к тому времени стала лакомым кусочком. Они распустили слухи, перехватывали на подходе всех новых постояльцев, ну и доложили в Центр контроля над ведьмами, само собой. Ко мне пришли и предложили выбор — или я соглашаюсь на мага-надзирателя, или гостиницу у меня забирают, а меня отправляют в Центр. Оттуда — на завод, работать и пить подавители магии. Я отказалась. Они попытались скрутить меня силой. И вот я здесь.