Шрифт:
Трава загудела от перешептываний клеверян.
– Пожалуй, ты прав, – выступил один с розовой шапочкой в руке, – предлагаем объединиться и назвать наше обновлённое сообщество племенем Розово-Белого клевера.
– Мы согласны объединиться, – сделал шаг вперед другой клеверянин и натянул на лоб белую шапочку. – Только назовёмся мы племенем Бело-Розового клевера.
– Нет! Розово-Белого!
– Бело-Розового!
– Подождите! – прервал их Кирилл, предчувствуя, что может разгореться новая ссора. – Предлагаю вам назваться племенем Лугового клевера. А в знак абсолютного примирения – обменяться своими шапочками.
Клеверяне согласились. И два пушистых моря хлынули навстречу , слившись в одно. Малыши жали друг другу руки и менялись шапочками. Окончательно перемешавшись, они все вместе затянули протяжную песню:
«Как под вечер на лугу гнул я лютики в дугу,
Валерьяны горькой я сколько съел в сомнениях,
Мне бы птицей – в облака, жизнь моя так нелегка:
Нежная душица мне ночами снится…»
Корова со звездой между рогами в это время устало бродила неподалёку. Она услышала пение, дернула ухом и пошла в сторону хора. Заслушавшись, корова перестала жевать и начала медленно раскачиваться в такт песне. И тут из её больших красивых глаз потекли крупные, как градины, слёзы.
– Куда же их собрать? – спохватился Кирилл.
– Сорви колокольчик, – донеслось сверху.
Мальчик поднял голову и увидел в небе знакомого воронёнка. Он послушался птичку и поймал пару падающих капель в фиолетовую головку цветка. Корова его даже не заметила и продолжала рыдать с протяжным мычанием.
– Молодец! – похвалила мальчика Ая, – а теперь быстрее к нашему дому. Уже смеркается.
«Уж сегодня я точно увижу, как она выглядит на самом деле», – решил Кирилл и зашагал вслед за летящей впереди птицей.
Глава 4. Шёпот реки
Когда они вернулись в дом, Кирилл плюхнулся на скамейку. Терпкие ароматы луговых цветов одурманили его. Глаза мальчика слипались и он, даже не перекусив, погрузился в глубокий крепкий сон, свернувшись калачиком на неудобной скамье.
Утром Кирилл с разочарованием посмотрел на взъерошенного воронёнка: «Опять я всё пропустил!»
На выходе из сухого леса его снова ждали хорьки.
– Ты принёс нам слезу? – спросил Скок.
– Да, вот, – мальчик протянул им бутон колокольчика.
– Оригинально. Сам догадался? Или кто помог? – хитро прищурилась Красавица.
– Третье задание! И поскорее! – резко осёк её Кирилл.
– Хорошо, – Красавица прикрыла узкую мордочку кончиком хвоста. – Моё желание такое: принеси мне шёпот реки. Поторопись, а то так и не увидишь своего друга, – пригрозила Красавица.
И хорьки с хохотом пропали в густой чаще.
Кирилл присел на поваленный ствол сосны, почесал в затылке.
«Я даже не знаю, где тут река. И как можно достать её шёпот?»
– Задали они тебе задачку, – рядом на землю опустился воронёнок.
– Ая, здесь есть поблизости река?
– Да, есть, давай покажу, – птица захлопала грязно–серыми крыльями, поднявшись в воздух.
Ая вывела мальчика к неширокой мелкой речке. Её легко можно было перейти вброд. Прозрачная вода переливалась разными оттенками. От синего до кирпично–красного. Кое-где отчетливо просматривалось песчаное дно, усеянное камешками, по которому ползали маленькие рачки и улитки. Речка неспешно текла по своему руслу.
– Что же мне делать, Ая? – схватился за голову Кирилл. – Я даже не слышу ничего.
– Река полна разных звуков. Стоит только прислушаться.
– Может быть, хорьки имели в виду кого–то, кто живет в реке и разговаривает шёпотом? – предположил Кирилл. – И назвали его «шёпотом реки»! Точно!
На берегу грелась на солнце большая пятнистая лягушка. Мальчик подбежал к ней:
– Извините, вы умеете говорить шёпотом?
– К ВА-шему огорчению, нет! – громко квакнула лягушка и прыгнула в воду.
Неподалеку из кустов осоки в реку одна за другой нырнули выдры. Они стали резвиться в воде, плавая то на спине, то на брюхе, сопровождая свою игру веселым свистом.
«Нет. Эти слишком громкие, – подумал Кирилл. – Они мне тоже не подходят».
Тут он заметил птичку оляпку, скачущую с камня на камень. С виду она была маленькая и тихая и, как показалось Кириллу, вполне могла петь песенки шёпотом.
– Не споете ли вы нам песенку, шёпотом? – спросил мальчик у оляпки.
– Фьюи–цы–цы! Фьюи-цы–цы! – разразилась птичка пронзительно писклявыми звуками и поднялась в воздух.