«Я сдаюсь. Не хочу умирать рабом».

Король взмахнул рукой, и из ямы, что уже полностью обледенела, к нему потянулась магия, впитываясь в ладони и освобождая пламя от своих ледяных пут.

«Это мой приказ, Гаут. Ты будешь защищать Бессмертных до скончания веков, даже если меня не станет!»

«Пользуешься тем, что трон навсегда останется за тобой, — демон обратился в пса, — а я навеки останусь чёртовой собакой».

— Ты сам знаешь, как передается право на вулкан, — улыбнулся Лациф и рухнул на землю рядом с ним. Он коснулся его огненной шеи, а тот, фыркнув, отошел.

«Я тебе не животное какое-то. Нечего меня гладить!»

— Ну как хочешь, — пожал плечами король и, сцепив руки вокруг своих колен, поглядел на ясное голубое небо.

«Не дал им помочь. Боялся, что поубиваю?» — кивнул пес в сторону все еще напряженных воинов, стоящих неподалеку.

— Нет. Эти ребята из другого мира. Ты бы их не убил.

Оба они замолчали. Один задумчиво смотрел на собственные лапы, а другой на синеву небес.

«И что теперь?» — раздалось тихое бурчание демона.

— Теперь займемся делами насущными, и ты мне поможешь.

«Что на этот раз?»

— Проходы для тебя сделаны повсюду. Разделись и покажись в каждом городе. Прими мой облик, а я буду говорить.

«Посыльного нашел», — хмыкнул демон и перед королем поднялась его огненная копия.

— Да, хорошо, — одобрительно покачал головой Лациф. — Отправляйся. Начнем, когда доберешься.

Тери мыла полы на веранде после очередного длинного дня, наполненного работой и унижениями, и никак не могла собраться с мыслями.

«Брут сказал, что король вулкана скоро придет. Что это значит? Как он придет? Откуда появится? А если это и правда, то, что будет с ними? Простит ли он им то, что они творили?»

Тери, вдруг, поняла, что ее руки дрожат и, прекратив натирать полы, рухнула без сил на каменные плиты и уткнулась лицом в ладони:

«Она многих Бессмертных убила. Многих повесила на дерево. Она учувствовала в тех набегах, что устраивали тогда еще Десятый и Восьмой, что теперь именовались как Первый и Третий. Именно тогда они и приобрели свои звания. Жертв было столько, что и не счесть. Они убивали всех без разбору. Деревня за деревней, мелькающие лица, грифоны, эти чертовы бочки с благоуханиями! Кажется, ее руки до сих пор пахнут ими!»

Тери напугано обняла себя:

«А знает ли об этом король вулкана? Им много всего о нем рассказывали, и то, что он беспощаден, и то, что страшен в гневе, но ни слова никто никогда не говорил о том, что он умеет прощать и, уж тем более, что готов простить врагов.

Она до сих пор помнит тот громкий крик, когда Создатель хлестал кнутом маленькую девочку из замка вулкана. Но тогда вопли принадлежали не ребенку, а жрице».

Тери сжалась от нахлынувших воспоминаний:

«Все это началось с эльфа, которого она даже не знала. Тот день был одним из худших в ее жизни. Тогда она проснулась под теплыми лучами солнца богини Лукасы и, как многие другие работяги, отправилась на службу в храм, дабы принести дары и получить благословление на будущий урожай и другие хозяйственные нужды. Солнечная богиня всегда обладала непростым характером и угодить ей было довольно сложно, вот и в этот раз она снова гневалась на семью эльфов, что даровали ей лучшие драгоценные камни, которые добыли в своей шахте. Но Лукаса была недовольна, она кричала:

„Гадкие, ни на что не способные, выблевки! Вы не имеете права даже облизывать мои ступни, ни то, что получать мое благословение! Никому никаких даров, пока не принесете пожертвование, достойное меня! Вы должны быть благодарны своей терпеливой богине, за то, что она выносит таких безмозглых и наглых овец, как вы…“

Лукаса ярилась, а все, склонив головы, смиренно молчали. Все кроме одного. До сих пор Тери не знает, кто это был и почему он это сделал, но он сотворил то, что Лукаса никому из них не простила. Он бросил камень в ее алтарь и громко закричал:

„Ничтожная богиня, как ты замучила нас своим недовольством! Это ты не имеешь права обогревать нас! Это ты недостойна нас!“

И все. Из-за нетерпимости, из-за глупости одного создания и нескончаемого высокомерия одного божества, все, кто в этот момент был в храме, обратились в иных существ. Кожа их потемнела, глаза посерели, волосы потеряли прежнюю белизну и из ангелов эльфы обратились в чертей.

— Отныне, вы больше не мои дети! Вы черные, как ваши душонки! Убирайтесь! Более я не согрею вас своим теплом! И все, кто посмеет приблизиться и протянуть вам руку помощи, обратится такой же грязью, как и вы!

Вот так и начался их конец. Тери вышла из храма другой. Другие эльфы слышали наказ своей богини, а потому на милю к ним не приближались, а со временем они стали нападать, рушить дома и поджидать за каждым углом. Лукасы, по указу своей солнечной матери, жгли дома тех, с кем еще вчера здоровались за руку и кого считали своими друзьями. В один момент все изменилось, и они стали врагами. Вечные стычки, борьба, ненависть, неуважение — так не могло больше продолжаться, и изгнанники ушли.

Они долго скитались, без крова, без цели. И стар, и млад, потерявшие все, что имели и не знающие куда идти, просто мотались по заброшенным землям да песчаным холмам, пока не появился Создатель. Сияющий рыцарь осветил их дорогу во тьме. Он пообещал, что даст им дом, что даст новую жизнь.