– Серьёзно?
– удивился спутник, - И со мной так можешь?

– Конечно, - кивнул я, - Ты сейчас испытываешь недоверие и злость. Возможно недоволен моим состоянием.

Пики эмоций человека мгновенно выровнялись, а на лице появилось немного отстраненное выражение.

– А ещё ты потрясающе владеешь своими чувствами, - сообщил я, - Кроме тебя, никого не встречал с подобным уровнем контроля.

– Отлично, - хлопнул в ладоши человек, - Теперь все гораздо проще. При допросе будешь ориентироваться на страх и гнев. Если после вопроса пленник будет бояться или злиться, то значит знает ответ. Надеюсь эта схема будет работать на твоём сородиче.

– Есть сомнения?
– спросил я. Предстоящая процедура вызывала во мне стойкое отторжение. Одно дело убить врага в бою или ради еды и совсем другое - пытать беззащитную жертву. В том, что мятежник не станет говорить без существенных аргументов я не сомневался.

– До этого пробовали только на троггах, - с сожалением ответил человек, - Но шансы есть.

– Ты уже занимался этим раньше?
– прекрасно зная ответ, все же спросил я.

– Да, - твёрдо глядя мне в глаза ответил спутник.

– Тогда не стоит тянуть, - сказал я и мы направились в грузовой трюм. Все было бы гораздо проще, если бы я мог просто сожрать пленного гиртама, но часть воспоминаний магистра Рипака чётко говорила, что этот способ не сработает и у меня не было оснований этому не верить.

Куча парализующих снарядов стала значительно меньше. Вещество постепенно испарялось и охранные дроны делали новые выстрелы только по мере необходимости. Дикуэл активировал транспортную тележку с небольшим манипулятором и погрузил на неё парализованного пленника. По дороге к выходу, он положил на специальную полку набор инструментов, скотч и большой моток толстой проволоки.

– Куда дальше?
– с тревогой следя за приготовлениями напарника, спросил я.

– Пойдём в самую большую каюту, - безразлично ответил Дик, - Телега пролезет только туда, а тащить нашего информатора на руках я не хочу.

Всмотревшись в эмоции человека, решил, что он поставил какой-то блок. У нормального разумного не могло быть настолько ровного фона, тем более перед такими событиями!

Прибыв на место, Дикуэл деловито выгрузил мятежника и стал привязывать его проволокой к стулу. Парализующие снаряды немного мешали, но через десяток минут фиксация пленника была завершена. Нам пришлось ждать ещё почти час, прежде чем с головы гвардейца испарилось достаточное количество парализующего состава и он смог говорить.

– Вы умрёте страшной смертью, черви!
– выплюнул мятежник. Это были его первые слова и в ответ Дик мило улыбнулся.

– Замечательно, что ты уже можешь говорить!
– произнёс он.

– Ты пожалеешь о том, что оставил меня в живых!
– рыкнул пленник и бешено мотнул головой. Остальное его тело было ещё парализовано и не слушалось своего хозяина.

– С этим моментом мы ещё до конца не определились, - доверительно ответил человек, копаясь в ящике с инструментами и доставая оттуда тонкую отвертку, - Пока мы не начали, хочу предложить тебе сделку. Ты рассказываешь все об известных тебе планах мятежников и получаешь лёгкую смерть.

Пленник истирично расхохотался, но мой напарник неуловимо быстро шагнул вперёд и мощно ударил гиртама в челюсть, обрывая смех.

– Я верно служил Изначальному и не боюсь умереть! А что ты знаешь о смерти, двуногий?
– с интересом спросил пленник.

– Только то, что она уже рядом с тобой, - ответил Дик и с размаху всадил отвёртку в тыльную сторону ладони гвардейца.

Паралич не позволял мятежнику шевелиться, но нервные окончания не отключал. Несмотря на это, гиртам не проронил ни звука и лишь крепче сжал зубы.

– Имя, - потребовал Дикуэл, - Звание, часть.

– Пошёл ты, червь, - прошипел мятежник, - Ты жалок и твои усилия ничто, по сравнению с мощью Изначального!

– Неправильный ответ, - произнёс человек и рванул свой инструмент в сторону, увеличивая рану и ломая кости.

Следующие пару часов я потом долго пытался забыть или загнать в самые дальние уголки памяти. Я старался максимально ограничить свое участие в допросе, но покинуть каюту не мог. В конце концов, спутник взял на себя основную работу, хотя информация была нужна мне, а не ему.

К исходу второго часа, гвардеец напоминал отбивную. Дик заботливо заматывал скотчем колотые раны на теле пленника, чтобы тот не умер раньше времени от потери крови. Ничего добиться от предателя так и не получилось. Он бесконечно изливал на нас свою ненависть и презрение, но выдавать нужную информацию отказывался.

Напарник уже исчерпал свой запас навыков и задумчиво смотрел на свою жертву.

– Что ж, - хмуро произнёс он, - Тогда придётся прибегнуть к крайним мерам.

В эмоциях гиртама появился страх. Все-таки он был живым существом и испытывал боль так же, как и обычные разумные. Человек подошёл к столу и поднял с пола блестящий чемодан, в котором я, с удивлением, узнал наследство Таваля.