Палатка, из которой мы вышли, была угловой. Когда дошли до последней в ряду, Майкл сам отдёрнул полог и нырнул внутрь первым, следом за лысым запустили меня, последним шагнул охранник.

Это, судя по множеству типовых пластиковых контейнеров, было чем-то вроде склада, но меня заинтересовал единственный объект, при виде которого вдруг стало зябко и еще более жутко.

В углу стояла клетка с частыми прутьями, обтянутая поверх мелкой металлической сеткой, а в углу клетки сидела Эрра. Высокая харра даже не могла толком вытянуть ноги, а спать, наверное, получалось, лишь свернувшись калачиком. Осунувшаяся, с поникшей тусклой и грязной гривой, выглядела она очень жалко и явно сидела здесь не первый день. При нашем появлении женщина даже не вздрогнула и не открыла глаз, и о том, что она жива, говорил только нервно подёргивающийся кончик хвоста.

— Ты же знаешь эту драную кошку? — Майкл пристально глядел на меня.

— Зачем она вам? — спросила я напряжённо, пытаясь держать себя в руках.

— Если ты будешь плохо себя вести, она этого не переживёт. И умирать будет мучительно, — спокойно проговорил мужчина.

— Почему вы думаете, что мне есть дело до аборигенки? — надо же, и голос не дрогнул!

— Потому что я многое про тебя знаю. Ты хорошая девочка, достойная дочь своего отца. Ты же не можешь допустить, чтобы из-за тебя мучилась и страдала невинная дикарка? Жаль, сразу мы её не поймали, а то и твой покойный проводник, может, был бы посговорчивей. Обещаю, если ты всё сделаешь хорошо и не попытаешься меня обмануть, отпущу вас обеих. Правда, до города не подброшу, но она ведь местная, как-нибудь выберетесь, — он усмехнулся. — Ну так что, мы друг друга поняли, Тамара?

— Поняли, — тихо уронила я. В доброту Майкла и его обещание не поверила ни на секунду, но кому до этого какое дело!

— Прекрасно. А теперь прогуляемся до места, какой смысл ждать дня, правда?

Когда мы вышли, в палатку, обменявшись взглядами с начальством, нырнул какой-то боец с небольшим прибором непонятного назначения в руках. Явно неслучайно, шёл он к Эрре. И явно не с благими намерениями.

И всё-таки, кто такой этот Майкл? Он явно знает очень многое, имеет доступ и к материалам дела, и к моим личным данным. Точно знает моего отца и его характер, и я даже не удивлюсь, если знакомы они лично. Бывший безопасник? Бывший военный? Или действующий, но имеющий такое вот хобби?..

Мысль о том, что это может быть операция ИСБ или каких-то ещё официальных структур, я уже откинула. Может, я и не права, я не слишком хорошо знаю их методы, но что-то подсказывает: эти как минимум попытались бы начать по-хорошему. Майкл верно сказал, я правильная, законопослушная девочка и дочь своего отца, и куда логичнее было воззвать к моему чувству гражданского долга. Не знаю, как бы я отреагировала на такое воззвание, но сразу откидывать такую возможность на их месте было просто глупо. А он даже не попытался прикинуться хорошим, начал с угроз.

В такой ситуации серьёзные подозрения вызывал источник финансирования всего этого мероприятия. На наёмников нужны немалые деньги, а еще оборудование, транспорт… Либо сам Майкл накопил предостаточно, и наверняка незаконными способами, либо есть кто-то, кто эти деньги охотно даёт, и вряд ли это милые и добрые люди, меценаты и филантропы. Второй вариант правдоподобнее: Майкл совсем не похож на человека с большими деньгами, а вот на военного или особиста — вполне.

И в голове билась неприятная мысль, что в случае, если я не найду выхода, лучше бы постараться быстро и безболезненно умереть, чем действительно отдать какие-то там технологии в руки этих людей.

Только вот умирать совсем не хотелось. И я раз за разом прокручивала в голове всё, что помнила из снов и прошлого визита на Индру, напряжённо прислушиваясь к окружающему миру и оглядываясь по сторонам. Просто так, в робкой надежде, что ночной воздух вспорет треск вертолётных лопастей и нам на голову свалится десант ИСБ, который всех спасёт.

Вин! Ну почему Нир оказался таким упёртым и не позвал на помощь?!

Долго идти не пришлось. Вокруг храма не так уж много свободного места, есть единственная достаточно удобная для лагеря площадка перед главным зданием. Устилающие её гладкие каменные плиты так плотно пригнаны друг к другу, что за века между ними не проклюнулось ни единой травинки. Именно на ней останавливалась экспедиция, здесь же разместились и нынешние пришельцы, на дальнем от главного здания конце прямоугольной площади, которую нам предстояло пересечь.

«Главным» мы его называли исключительно из-за размеров. Громадная усечённая пирамида с довольно крутыми боковыми гранями — они гораздо ближе к вертикали, чем, например, у пирамид Гизы на Земле. Десяток высоких ярусов связывали крутые лестницы, внутрь здания вели многочисленные порталы, которые порой терялись между глухими арками.

На плоскую крышу лестницы не вели, заканчивались у верхнего яруса. Согласно данным космической съёмки, это была едва заметно наклонённая для стока воды плоскость без декоративных элементов и малейшего намёка на выход. Забраться туда мы не успели, да и не особенно стремились: было интересно, как древние сумели так точно выдержать угол, но гораздо больше занимали другие вопросы. Конечно, рано или поздно внимание уделили бы и крыше, но — не сложилось.

К основному зданию справа и с противоположной стороны от площади прирастала гранями пара пирамид поменьше, четвёртая замыкала этот неправильный четырёхугольник. Ещё четыре маленьких в сравнении с остальными пирамиды выстроились в ряд вдоль площади. Одинаковые, стоящие отдельно, каждая со своим независимым входом.

Говоров предполагал, что все строения комплекса связаны внутренними переходами под толщей камня, но эту теорию тоже не успели проверить практикой. Мы только начали составлять внутренний план храма…