От резкого пробуждения меня знобило. Мерзкое ощущение, знакомое еще с армии. Когда вроде не холодно, а тебя потряхивает. Не шевелясь, просидел еще минут пятнадцать, но ничего не услышал и не увидел.

– Похоже, ложная тревога, – сообщил я Даре, забравшись внутрь.

– Ну и хорошо, – сказала она.

– Угу, – кивнул я, возвращая арбалет и снова погружаясь в теплое уютное нутро спальника.

Стоило уснуть, как Дара снова меня разбудила.

– Я опять хруст слышу. Такой отрывистый. Хруст. Потом тишина. Опять хруст и тишина.

– Снежная лягушка или заяц-переросток, – предположил я, исходя из описания, но, тем не менее, снова оделся и выбрался на улицу. Опять прождал четверть часа и ушел ни с чем. Затыкать вход в иглу и раздеваться не стал. Так и лег в куртке, скрутив спальник и положив его под голову вместо подушки, предполагая скорое пробуждение.

– Фарт! – снова потрясла меня Дара.

Я замер прислушиваясь. Тишина. Схватил арбалет. Выскочил наружу и пулей бросился, оббегая иглу по кругу. Никого. Никаких цепочек следов не видно. Что за херня? Присел, оценивая глубину снега. Полметра от силы. Вряд ли найдется настолько тощая тварь, решившая к нам подобраться под настом. Раздраженный очередной шуткой Улья, влетел в палатку. Вот был бы у меня дар не спать, а не херня, подвязанная на Черноту.

– Ложись, поспи. Я покараулю, – коротко бросил я напарнице.

– Сейчас еще моя смена.

– Уже нет, – отрезал я.

Дара лишь пожала плечами, мол, хозяин-барин и забралась в спальник, прямо в куртке и ботинках. Я лишь покачал головой. Девушка уснула сразу. Я же вскипятил воду, залил чай, отхлебнул ужасно горячей жидкости, да так и замер, впервые самостоятельно услышав скрип снега.

В этот момент что-то обжигающе холодное коснулось шеи. Я подпрыгнул, от неожиданности чуть не выстрелил и расплескал кипяток себе на руку. Черт! Это стены иглу начали таять, и капля с потолка угадила мне за шиворот. Слишком мы тут надышали, да еще и горелка работала.

В этот раз решил поступить по-хитрому. Ножом выпилил в задней стенке бойницу, аккуратно вытащил блок, чтоб его потом можно было вернуть на место. Снова раздался скрип. Я смотрел в точку шагах в тридцати, откуда шел звук, но ничего не видел. Никаких живых существ или их следов. Хотя…

Я поднес к глазам бинокль. Снова раздался хруст, и наст как будто бы немного заходил ходуном. Охренеть! К нам под снегом крался чемпион мира по анорексии. Может, конечно, это был обычный зверь, но только обычные звери так хитро себя не ведут.

Я припал на одно колено, прижал арбалет к плечу и стал ждать, когда тварь немного приблизиться. За пять минут неизвестный мутант преодолел метров семь. Он постоянно замирал и прислушивался, а потом снова продолжал рыть. Его бы еще шагов на пять подпустить, чтоб наверняка.

В этот момент тварь решила выглянуть наружу, видимо, чтобы оценить расстояние. Как только наст треснул, я прицелился чуть ниже места провала и нажал на спуск. Чудище выпрыгнуло из-под снега, разметав его во все стороны, и пустилось прочь, петляя похлеще, чем член спец отряда ГРУ под огнем противника. Дара подскочила и припала к бойнице.

– Это что за убожество? – спросила она.

– Без понятия. Какая-то ошибка генетики.

Мне удалось разглядеть мутанта в подробностях. Тварь обладала скромными габаритами. Пожалуй, даже меньше Дары была. Бежала то на двух, то на четырех лапах. Гибкое тело полностью покрыто густой белой шерстью. Маленькая голова. Руки и ноги одинаково худые. Первое что приходит в голову – это смесь ленивца и ожившей шкуры отощалого выкидыша белого медведя.

– Может, кто-то из семейства куньих мутировал, – предположил я. У них там все хитрые и изворотливые, как самый тощий парень в криминальном районе.

– Или ребенок обратился, – озвучила Дара мысль, которую я гнал от себя.

Мутант драпал до самого горизонта. Я передал напарнице арбалет, намереваясь отоспать оставшиеся минуты. Стоило мне заснуть, как раздалось такое знакомое и такое раздражающее: «Фарт!».

– Ну, что на этот раз?!

День четырнадцатый

Просторы Стикса

Минус десять градусов по Цельсию

Тварь не оставила нас в покое. Она еще несколько раз пыталась подобраться к убежищу с разных сторон. Стоило лишь выйти и погрозить арбалетом, как мутант снова убегал. В чем смысл подобной тактики, пока оставалось неясно. Зараженный не урчал. Из этого можно сделать вывод, что его собратьев поблизости нет или он очень жадный и не хочет делиться.

Рассвет мы встретили не выспавшиеся, зато сытые. Уже успели позавтракать и собрать вещи. Путь предстоял нелегкий. К тому же на хвосте сидел странный мутант. Рассчитывать, что он вдруг потеряет к нам интерес, не приходилось. Что с ним делать – пока загадка.