Девять медленно протянул руку к Максу, точнее, к руке Макса. Все ведь смотрели «Властелина колец», так вот Макс смотрел на Девять такими глазами, как будто у него сейчас отнимут ту самую «преле-есть». Девять, прошедший целый курс по психологии онлайн, еще будучи на втором курсе, для того чтобы «войти в доверие к интервьюированному», как-то уж очень увлекся и досконально изучил тему «как общаться с припадочными». Зачем ему это, он не мог бы ответить даже сейчас, но любая проблема со здоровьем интересовала его с тех самых пор, как его прозвали Девять.

Мужчина и две женщины хором, как по приказу, прокричали Девять в уши:

– Очередь!

Взглядом они уже выцарапали Девять глаза, взяли за шкирку и выкинули вон, прямо к лестницам, ведущим к «свету в конце тоннеля». К счастью, Девять был журналистом из серии непуганых, и никакие взгляды на него не действовали. Хотя не сказать, что он прямо уж совсем не боялся, потому что еще чуть-чуть – и прощай, последние сбережения на карточке.

– Простите, уважаемый, ваше время истекло, верните, пожалуйста, ритмосерьгу на место.

Как молотком по голове, наипротивнейший голос обратился явно к Максу. Обладатель этого голоса моментально показался таким уродливым, что Максу хотелось просто взять и треснуть его со всей силой, может, даже всадить острым, изогнутым концом серьги прямо в глаз, ну в крайнем случае в кисть.

Так же, как он сделал 23 апреля, на первом курсе. Один недоносок стоял прямо перед ним и заслонял весь вид на красавицу с каштановыми волосами и длинными, изящными пальцами, с очень странным именем Рейв. Как к ногам у Тарантино, так же и к длинным пальцам, разумеется, вкупе с соразмерными формами всего остального, девушек Макс питал особую симпатию, а таких он встречал крайне редко. И как только он пытался «незаметно» разглядеть Рейв, тут же странный парень в сером худи поворачивался прямо туда же, как будто назло. Такого хамства, а тем более прямо перед собой, Макс терпеть не собирался. Мало того, из-за севшей зарядки телефона он проспал и не успел позавтракать. А несмотря на весь свой ведьмински худой типаж, от завтрака, обеда и ужина он не отказывался никогда. Макс свято придерживался пословицы «завтрак съешь сам, обедом поделись с другом, а ужин отдай врагу». Потому-то он и завтракал каждое утро так усердно в компании себя, днем непременно обедал в компании своего лучшего друга, то есть мистера Макса Тротта, а вечернюю трапезу оставлял своему заклятому врагу, из-за которого с бедным Максом все время происходили неприятности, и Макс временами готов был его придушить. Как все уже догадались, это был не кто иной, как сам Тротт Макс. Будь он девушкой, он обязательно стал бы тем самым врагом, которого сначала ненавидят, улыбаясь в лицо, потом распускают любые слухи, но так и не осмеливаются сказать в лицо:

– Знаешь, Макс, я просто ненавижу тебя, потому что ты худой козел, жрешь и не толстеешь! Иссохни!

Так вот Макс родился не девушкой и уже поэтому он мог быть худым, не становясь при этом чьим-то лютым врагом и просто злодеем из-за хорошего метаболизма. Но это, конечно, было в дремучей Европе, в современном Эко-ЛОХ нейтральном обществе никто и никого не ненавидит и не любит из-за физических, да и внутренних данных. Просто вы такие,и все тут. Вы не прекрасны, вы не ужасны. Повторяю еще раз: 0.0.1. По правке эко-ЛОХ-общества, никто не имеет права давать оценочные суждения в адрес нейтрального иллюзиала или члена ЛОХ-общества.

В этот день все сложилось особенным образом, профессиональные астрологи с точностью сказали бы, что в этот день, 23 апреля, его белая луна была во льве или еще в ком-нибудь, что это была пятая фаза (надеюсь, такая есть) лунных суток, а еще в натальной карте было написано, что так тому и быть. Но Макс был очень недалеким парнем и даже не знал своего знака зодиака, пока его не посвятили в это таинство добрые сведущие люди, разумеется, по дате рождения. Бедняга не догадывался, что в этот день таким, как он, уродившимся в третий день восхождения, когда экзопланета Тута сцепилась в танце смерти с экзопланетой Тама, исходя из гороскопа, следовало следующее: «Сегодня взаимодействие Луны в Близнецах, а Меркурия в Рыбах мешает мыслить логически, создает цепь ложных совпадений. Не время для важных решений и серьезных действий. Вместо прямых вопросов и конфликтов хорошо использовать загадки, интриги, розыгрыши, намеки и шутки».

И вот когда с третьей попытки разглядеть длинные пальцы Рейв, не говоря уже обо всех остальных частях тела, вместо силуэта девушки перед глазами Макса опять встал Серое Худи, последний рычажок, оставшийся и так без топлива и без инструкций в виде астропрогноза, вышел из-под контроля. Макс со всей своей костлявой и долговязой, приближающейся к двум метрам высоты оттянул ничего не подозревающего и не имеющего глаз на затылке Серое Худи за шкирку. Серое Худи от такой неожиданности растерялся настолько, что внезапно для себя открыл новое свойство шариковой ручки. Макс был атакован шариковой ручкой так сильно, что из руки пошла кровь, и стало уже совсем не до Рейв.

Серое Худи не переносил вида крови, сам поражаясь своему животному рефлексу, извинялся так, как будто только что он перерезал человеку артерию, при этом Худи даже смотреть было страшно на плоды своего преступления, то есть на те капельки крови, которые показывались друг за другом на руке у Макса. Он долго, по-червяковски, извинялся перед незнакомцем, уже забыв о том, что тот начал первый. Все длилось бы еще очень долго, если бы Макс, не желающий показаться в глазах Рейв изнеженным цацей, не остановил весь этот спектакль (потому что зрителей-то уже набралось человек восемь, и даже Рейв любопытно, из-под пряди вьющихся распущенных волос, беспалевно поглядывала в сторону бесплатного театра со спецэффектами).

– Ну все, спектакль окончен!

Макс поклонился публике и протянул руку Серому Худи:

– Макс Тротт.

– Еще раз прос…

Макс посмотрел на Худи своим фирменным взглядом исподлобья, что выглядело так, как будто дерево собирается проткнуть своими жесткими сухими ветками и предупреждающе смотрит на вас дуплом.

– Макс Тротт! А вас?

– Девять.

К счастью, в «муравейнике» в момент такого озарения Девять был уже не в сером худи и знал все рычаги Макса.

– Повторяю, уважаемый, ваш перформанс удался, все мы это увидели, но теперь самое время положить ритмосерьгу на место.