Шрифт:
– Может, пойдем, погуляем?
– предлагаю я,желая сменить тему.
– Конечно, пойдем.
Лешка расплачивается, и мы выходим из кафе.
– Я действительно не сильно тебя разорила?
– возвращаюсь к теме денег.
– Настюш, - Лешка обнимает меня за плечи, - не переживай. Ты меня не разорила. Я хорошо зарабатываю, честно.
Я решаю оставить этот вопрос. Если Лешка не переживает по поводу денег, то и я не буду. Весь вечер мы гуляем по центру города. Лешка рассказывает всякие интересные истории из своей жизни, иногда перебивая себя и переключаясь на историю мест, мимо которых мы проходим. Я лювлю себя на мысли, что никогда не гуляля с мужчиной просто так, получая удовольствие от самого процесса. С четвертым мы вообще не гуляли, мы встречались где-нибудь в ресторанах, театрах, разных общественных местах, но это всегда было прелюдией к сексу. Мне нравится наша прогулка с Лешкой, нравится его слушать, нравится, как он обнимает меня и целует в макушку. Просто так целует, безо всякого эротического подтекста.
– Ты не устала?
– спрашивает Лешка спустя пару часов.
– Немного.
– Тогда давай возвращаться к машине, - предлагает он.
Мы делаем круг по центру, возвращаясь на Петровку.
– Хочешь посмотреть, как я живу?
– спрашивает Лешка уже в машине.
– Это интересно?
– Вообще-то не очень, но вдруг ты хочешь увидеть мой дом.
– Хочу, - я пристегиваю ремень безопасности и с наслаждением вытягиваю ноги.
– Тогда приглашаю тебя в гости.
– На чай? Или кофе?
– На ужин, если ты проголодалась, - отвечает Лешка.
– А на секс?
– И на секс, - он кивает, - если ты хочешь секса.
– А ты?
Вместо ответа меня одаривают жарким взглядом.
Глава 14
Лешкина квартира действительно находится недалеко от Машки. Я с интересом осматриваю ее, пока Лешка гремит посудой на кухне. Не сказать, что она поражает размерами или дизайном, но оставляет приятное впечатление. Чисто, светло и, пусть по-мужски, но уютно. В спальню не захожу, все-таки это чужая территория, и мне немного неудобно проявлять любопытство. Нет, я, конечно, понимаю, что вряд ли в Лешкиной кровати найду голую девицу, но, как читатель многочисленных любовных романов знаю, что уж трусы или лифчик запросто могут там заваляться.
Изучаю ванную. Не столько из абстрактного интереса, сколько из женского любопытства: неужели здесь не завалялась лишняя зубная щетка или розовая расческа с сердечками? Но надо отдать Лешке должное: или у него никого (ну, кроме меня) нет, или он постарался убрать весь компромат до моего прихода.
– Ты что-то ищешь?
– спрашивает Лешка, заглядывая в ванную, где я уже несколько минут разглядываю полку с шампунями и прочей косметикой.
– Нет, - отлипаю глазами от полки.
– Просто интересно.
– Каким гелем для душа я пользуюсь?
– веселится пятый.
– Я совсем ничего о тебе не знаю.
– Так спроси, - предлагает он.
– Сколько у тебя было девушек?
– задаю извечный женский вопрос.
На самом деле, я сильно подозреваю, что нам совершенно неинтересно знать, сколько женщин прошли через постель мужчины. Вопрос о количестве предшественниц мы задаем исключительно с целью услышать из мужских уст: "Но ты лучше всех".
– Это так важно?
– Лешка притягивает меня к себе.
– Интересно, - я обнимаю его за талию.
– Много, - Лешка задумывается.
– Мне как-то не приходило в голову их считать.
А вот это "много" мне категорически не нравится, лучше бы соврал. При мысли о том, сколько женщин Лешка доводил до оргазма, настроение начинает портиться.
– Настюш, - мои сведенные брови производят впечатление, - я сказал что-то не то?
Пожимаю плечами и выхожу из ванной.
– Настюш, - Лешка идет за мной.
– Прости дурака.
Он обходит меня на повороте и прижимает к стене в коридоре.
– Настюша, прости. Я идиот, - руки по обе стороны от меня подпирают стену и заключают меня в капкан.
– Ты вроде что-то готовил, - напоминаю ему, отворачиваясь от мужских губ.
Лешка совершает безрезультатную попытку меня поцеловать. Целоваться мне уже перехотелось, я решаю, что пора домой. Да, я обижена. И да, я сама виновата - незачем было задавать дурацкие вопросы. Но от понимания своей вины обида не становится меньше.
– Ужин, - Лешка все же изворачивается и прижимается губами к моему рту, - на столе.
Я открываю рот, чтобы предложить поужинать, но Лешка пользуется моментом и целует меня. Сначала нежно, даже как-то робко, а буквально через мгновенье его язык уже вовсю хозяйничает у меня во рту. Я хочу его оттолкнуть, даже беру за плечи, но он не дает мне этого сделать.
– Настюша, - наваливается на меня всем телом, - прости. Прости, прости, прости.
Каждое его "прости" сопровождается легким поцелуем, а руки уже лежат на моей груди, нежно поглаживая. И вот странное дело: несмотря на обиду, во мне просыпается желание. И уже мои руки перемещаются с Лешкиных плеч на его задницу, прижимая его покрепче. Закидываю ногу ему на бедро, чувствуя сквозь одежду твердую плоть. Ревность и обида отходят на второй план, когда Лешка подхватывает меня под попу и несет в спальню.