Невольно вспоминаю, как четвертый, закатывая глаза от наслаждения, с криком долбился в меня. Это получается, что он меня трахал, трахал, а теперь где-то с другой?

– Наверное, нужно смириться, Настенька, - слышу в трубке.
– У каждого своя доля.

Какая доля?! Какое смириться?!

– Я сейчас приеду, - заявляю я.

– И что?
– голос у мамули становиться насмешливым.
– Будешь стоять и смотреть, как он с другой обнимается?

Он еще и обнимается?!

– Я сейчас приеду, - повторяю я.- И он очень пожалеет, что обманул меня.

– У тебя есть час, чтобы собраться и доехать, - совершенно другим, деловым голосом говорит мамуля.
– Быстро в душ, прическа, макияж и красное платье надень.

– Я успею?
– начинаю вслух сомневаться я.

– Наверное, это все же не для тебя, - отвечает мамуля.
– Вряд ли получится.

Эти слова подхлестывают не хуже плети. У меня есть час. Успею? Мне ведь еще до дома нужно добраться.

– Я могу чуть задержаться, - сообщаю маме.

– Гости только собираются, - отвечает она.
– Мы приехали чуть раньше, папа хотел переговорить с Синельниковым. Так что час или чуть больше у тебя есть.

Я уже надеваю туфли, прижимая трубку к уху плечом. В принципе, я должна успеть. Ехать мне недалеко. Если быстро собраться, одеться и накраситься...должна успеть.

– Скоро буду, - говорю мамуле.

– Красное платье не забудь, - командует она и отключается.

Я выскакиваю из Лешкиной квартиры, захлопывая за собой дверь. Сажусь в машину и несусь домой. Влетаю к себе и бегу в душ, словно за мной черти гонятся. Пять минут стою под струями воды, выхожу, заматываясь в полотенце. Сушу и укладываю волосы в небрежный пучок. Делаю макияж. Мама что-то говорила про красное платье. Ищу в гардеробе красное платье. Действительно, есть у меня такое. С мамулей мы его и покупали. Она еще сказала, что оно для особых случаев. Вот сейчас именно такой, особый случай. На сборы мне хватает получаса. Смотрю на себя в зеркало - не женщина, мечта! Четвертый еще пожалеет, что так поступил со мной. Вызываю такси, еду в ресторан, по дороге набираю сообщение мамуле. Звонит Лешка, но мне сейчас не до него. Сбрасываю звонок. Тут же от него приходит сообщение. Я даже не читаю, просто пишу в ответ, что занята с родителями и потом позвоню.

Ресторан закрыт для посторонних, Синельников мужик не только состоятельный, но и общительный, гостей сегодня у него много. Я в списках приглашенных, мамуля сообщила. Прохожу в зал, оглядываюсь в поисках родителей. Мама находит меня первой.

– Молодец, - одобряет она мой внешний вид.
– Отец сейчас с Синельниковым, гости уже собрались. Скоро пригласят за стол.

– Где он?
– я разглядываю зал.

– Настя, не кипятись, - она берет меня за руку.
– Нельзя скандалить. Вы должны просто встретиться. И что бы ни случилось, ты должна быть спокойна и равнодушна, как снежная королева. Все остальное потом. Сейчас у нас разведка боем. Слышишь?

Я киваю, продолжая искать четвертого глазами. И нахожу. Он стоит на другом конце зала, спиной ко мне. А рядом с ним стоит высокая брюнетка. Я не вижу их лиц, поэтому мне довольно трудно судить о ее привлекательности, но фигура у нее хорошая. Модельная, как сейчас говорят.

– Верста коломенская, - мамуля перехватывает мой взгляд.
– Ничего особенное, поверь мне. У женщины должны быть формы, а эта доска доской.

– Смотрится эффектно, - зачем-то возражаю я.

– Это ты смотришься эффектно, - говорит мама, - особенно в этом платье. А она просто вешалка. Сними с нее шмотки и ничего не останется.

– Может она человек хороший, - продолжаю стоять на своем.

– Не смеши, - фыркает мамуля.
– Когда это мужчин интересовали женщины с такого ракурса? Мужчина западает на внешность, а потом уже на все остальное. Физиология.

– Так просто?

– А ты думала?
– усмехается она.
– Нравится женщина внешне, появляется интерес. Сначала только сексуальный - женщина, как объект охоты.

– И от женщины ничего не зависит?

– Глупости, Настя! От женщины зависит все. Во-первых, она должна понравиться мужчине чисто внешне. Во-вторых, сделать так, что бы сексуальный интерес перерос в нечто большее. Иными словами, чтобы он не просто захотел ее как объект охоты, а захотел ее охранять и заботиться о ней.

– Охранять и заботится?

– Ну конечно, - мама кивает головой.
– Самец охраняет и заботится о своей самке. В природе все разумно.

– У тебя с папой тоже так было?

– По-другому не бывает, - отвечает мамуля.
– Люди гораздо в большей степени звери, чем хотят думать.

– А что делать мне?

– Смотря, что ты хочешь получить.

– Хочу, что бы ему мало не показалось, - мстительно отвечаю я.

– Тогда сегодня только присмотрись к нему. Холодно и спокойно. Никаких выяснений отношений. Ты должна его зацепить своим равнодушием.

– Разве равнодушием можно зацепить?

– Настя, - мама качает головой, - сколько тебе лет? Он ведь не бросил тебя, не сказал, что вы расстаетесь. Значит, имел виды в будущем. Значит, ты ему нравишься. Ну, по крайней мере, нравишься. Поэтому только холод и равнодушие. Потому что, как объект охоты он уже тебя выбрал и сделал стойку. Его нужно только подстегнуть.

Я хотела возразить мамуле, что охота уже, собственно, состоялась. И я уже не совсем объект, а скорее трофей. Но промолчала.