– Он ничего больше не просил передать?
– смотрю на Рому.

– Нет, - он отводит глаза, - сказал отдать коробку, если вы зайдете.

– Он давно улетел?
– мне трудно говорить, слезы подступают к горлу.

– Недели две назад.

– Один?

– В смысле?
– удивляется Рома.

– Один улетел или с девушкой?
– уточняю я.

– Один. Он всегда один летает.

– Куда он улетел?

– Не говори ей, - встревает в разговор Марина и бросает на меня злой взгляд: - Чего пришла? Вещи бери и уходи!

– Твое какое дело?
– удивляюсь я.

– А такое!
– запальчиво начинает девушка, но под взглядом парня замолкает.

– Куда он улетел?
– повторяю свой вопрос.

– Вот у него и спроси, - Марина опять рвется в бой.

– У него телефон выключен, - бросаю ей.

– Так он номер поменял, - объясняет Рома.

– Мне нужен его новый номер и адрес, - говорю твердо.

– Номер я вам дам, - соглашается Рома, - а адреса не знаю.

– Но куда он улетел, ты знаешь?
– продолжаю допытываться я.

– В Пафос.

– Куда?

– На Кипр, в Пафос, - повторяет Рома.

Великие боги любви и секса, как хорошо, что Лешка улетел на Кипр, а не в Гонолулу, например!

– Номер диктуй, - я достаю свой телефон.

– А вы к нему полетите, что ли?
– зачем-то интересуется Рома.

– Полечу, - киваю я.
– Номер диктуй.

Спустя пару минут я покидаю Лешкину квартиру с коробкой в руках и его новым номером телефона. Мчусь домой, по дороге решая как бы мне оформить отпуск вне графика. Меня разрывает от желания действовать. Дома покупаю билет в Лорнаку на завтра, потом звоню начальнику и, путаясь в объяснениях, прошу дать мне отпуск на пару недель. Начальство обалдевает от моего напора и соглашается. Собираю чемодан, в спешке складывая в него нужного и ненужное. Сердце стучит, руки трясутся. Понимаю, что надо как-то успокоится. Наливаю себе полстакана виски и залпом выпиваю успокоительное. Приятное тепло разливается по телу. Совершенно забыв, что Машки нет в городе, набираю ее номер.

– О, - слышу удивленное, - а я только тебе собиралась позвонить!

– Ты вернулась?

– Еще утром, - заявляет Машка.
– Ну, что у тебя новенького?

Меня прорывает. Я рассказываю Машке все-все, начиная с того момента, как мне позвонила мамуля, спалив Сергея у Синильниковых, до сегодняшнего вечера, когда я разжилась Лешкиным номером.

– Ты ему еще не звонила?
– интересуется Машка.

– Нет, боюсь.

– И правильно, - соглашается она.
– Вот прилетишь и позвонишь, что бы встретил.

– Вдруг он меня не простит?
– задаю я самый важный вопрос.

– А куда он денется?

– Он номер поменял и улетел, - напоминаю я.

– Нюся, а ты его почти что бросила, - возражает Машка.
– И по-хорошему, он тебе должен по жопе надавать.

– Он не такой.

– Может и жаль, что не такой, - вздыхает Машка.
– Может и стоило тебе поколотить немножко, что бы мозги на место встали.

– Уже встали, - говорю я.

– Это еще неизвестно, - отвечает Машка.
– Ладно, иди, собирайся. Тебе утром в дорогу.

– Ты думаешь, все будет хорошо?

– Будет, - соглашается Машка.
– А уж как оно будет, хорошо или еще как, узнаем потом.

Мы прощаемся, и я продолжаю собирать вещи. Умом понимаю, что все это барахло мне скорее всего не пригодится, но руки упорно продолжают упаковывать чемодан. Только бы не думать о том, что я, возможно, уже опоздала.

Утром я посмотрела на свой чемодан и решительно набрала новый номер Лешки.

– Да?
– услышала в трубке его сонный голос.

– Это Настя. Я прилетаю в Ларнаку в два часа тридцать пять минут. Номер рейса скину тебе сообщением. Встреть меня, пожалуйста, - выпалила на одном дыхании и сбросила звонок.

Сердце билось в каком-то бешеном ритме, мне казалось, что Лешка сейчас перезвонит и пошлет меня на фиг. Но Лешка не перезванивал, и телефон молчал. Тогда я отправила ему номер рейса. По дороге в аэропорт упрямо смотрела на телефон, ожидая какой-то реакции от Лешки. Я видела, что мое сообщение он прочитал, но не ответил на него. Что это значит? Встретит? Или нет?

Я так волновалась, что совершенно не обратила внимание на перевес, совершенно безропотно собираясь оплатить лишние килограммы багажа. Девушка на регистрации посмотрела на меня и поинтересовалась:

– Бросил?

– Еще нет, - хмуро ответила ей.

Она махнула рукой на мой чемодан и выдала посадочный талон.

– Иди, - вздохнула она.
– Пусть хоть тебе повезет.

– Спасибо, - от души поблагодарила ее и пошла.

Весь полет я репетировала речь, которую собиралась произнести перед Лешкой. Мне казалось, что если я найду правильные аргументы, то он непременно простит меня. Только аргументы все никак не находились. Да и что я могла сказать в свое оправдание? Что я дура? Что повелась на проникновенное "люблю" Сергея и забыла о том, кто по-настоящему дорог? Что время, проведенное с Лешкой, самое лучшее, что было в мое жизни?