Шрифт:
— Марина?
— Ну а куда без нее? Она же держит всех около себя! Погоди пока. Я все устрою. Мы тоже силу имеем и какой-никакой статус. А ты зачем меня звала?
По словам подруги я уже все поняла. Она и так отлично понимает что на самом деле происходит, просто вес в обществе не хочет терять. Лавреньтева жила большой компанией и обожала веселиться. И сейчас давить на больное я не захотела, поэтому сказала:
— Соскучилась. Прости меня за Коробова…
Лена захохотала:
— Нашла из-за чего прощение просить!
— А ты прости, — настояла я.
Ведь события отлично показали, что только из-за него она порвала дружбу.
— Прощаю, бог с тобой, Володина! Тогда ты прости меня, что не сказала тебе лично, что я поверила в твоего парня с 8 марта. — Лена снова засмеялась. — И я не думаю, что он тебя поимел в кустах, и что ты нанюхалась с наркоманами. Я ничего такого не думаю.
— Тогда как пропал его номер из моего телефона?
— Ты свой мобильник не паролишь! Я давно тебе говорила, поставь пароль, тютеха!
— Ну, кто это сделал? Кому надо было лазить в мои контакты?
— Савушкин!
— Он не знал, что этот номер там был, — возразила я.
— Залез увидел и подлянку подложил. Ты же сама сказала, что он его знал! Может, они враги?!
Лена сидела со мной почти до полуночи, пока моя мама не попросила ее не уйти. И мне с ней было так хорошо. Лаврентьева всей душой захотела мне помочь найти мою любовь с 8 марта. Она обещала по знакомым Савушкина что-нибудь выяснить о Вовке Соколе. И мне сразу стало легче. Единственно, я сильно жалела, что не поговорила с ней раньше. Если бы ранее я не сдалась, то, возможно, нашла своего парня еще в начале апреля. А не тогда, когда заканчивалась весенняя сессия.
Глава 14
В день нашей встречи с Лаврентьевой все резко изменилось. Словно Лена принесла в мою жизнь удачу, и стало тепло уже не только на улице, но и на душе. Наконец, я почувствовала весну, и сердце заново наполнилось надеждой.
Почему я верила, что небезразлична этому парню, не знаю… Но мне казалось, будто он тоже везде ищет меня, и однажды мы обязательно встретимся.
И я знала, что у меня есть шанс.
В моем представлении Вова был настоящим ангелом. Он не мог поцеловать девушку, если бы она ему не нравилась. Мало того я с первой нашей встречи поняла, что этот парень взял меня под свое крыло. Может быть, кто-то назовет меня полной дурой и мечтательницей… Быть может, так! Но как объяснить шестое чувство?.. Когда издали понимаешь, что он тоже полюбил?..
Его глаза… Они не такие, как у парней Марины, или как у Савушкина… Они — честные и искренние. Ведь бывает так, ты встречаешь свою половинку и сразу узнаешь ее… И что бы ни случилось, ты знаешь — это твой человек!
Лена меня не отговаривала. Она больше не подкалывала меня за мою любовь. Каждый день в институте мы проходили мимо друг друга. А по вечерам подруга мне писала в месседжерах или звонила. И рассказывала, что делала, и как дела с поисками этого парня.
Лена подключила даже Коробова!
Я знала, что Лаврентьева все связи бросила на то, чтобы найти его. Поэтому я только ждала, и дни уже мне не казались такими серыми.
В последний день учебы я заметила большую толпу ребят, и среди них стояли Марина с Леной. Лаврентьева, увидев меня громко заголосила:
— Да е-мое! А Савушкин таким живучим оказался! А мы ему еще на венок скидывались! А он на тебе — очнулся!
Я сразу сообразила, что Лена специально таким образом сообщила мне, что Савушкин пришел в себя. Сбежав с последних пар я словно долетела до больницы. Даже почувствовала себя счастливой… Но именно в больнице меня ждало огромное разочарование. Мама Славы даже в коридор не пропустила меня, заявив:
— Таня, мы понимаем твои чувства. Но наш сын сейчас болен, и он… И его тяготит твоя привязанность к нему. Подожди, пока он поправится.
— Нет… Мне надо… Мне очень важно его всего лишь спросить! — взмолилась я. — Пропустите меня, пожалуйста! Я ведь так долго ждала…
— Таня, ты — взрослый человек и все понимаешь…
— Я всего лишь спрошу и больше его не потревожу!
— Не любит он тебя! Это и я могу тебе сказать!
— Мне не про это! Ну, пожалуйста, пустите! Я всего лишь на минуту!
— Таня, веди себя прилично, — предупредила его мать, закрывая мне проход.
— Да мне только телефон спросить! — завыла я. — Будьте человеком!
— У тебя же есть его номер? — растерялась Савушкина.
— Да не Славы, а Вовы Сокола!
— Что-о?! Так ты к нему… Боже мой! — мне казалось, что мать Славы от возмущения сейчас задохнется. — Уходи! — железно приказала она. — И чтоб ноги твоей здесь не было!
Испугавшись ее взгляда, я послушно повернулась к выходу и за своей спиной услышала: