Как же доказать людям, что все мы разные?.. Что кто-то с радостью ныряет из одной реки в другую, из одних отношений в другие. Из штиля в шторм. А кто-то, как я, нуждается в перезагрузке. Дикарку нельзя привести в дом и сказать: ты отныне домашняя киса, мурлыкай!

Дикарке нужен карантин.

Я смотрела на Яна и мечтала, чтобы он вдруг понял эту мою сторону. Я же понимала его, понимала, что он адаптировался за секунду, что он восторгается своей ко мне любовью, гордится ею. Для него это в новинку, но просто и приятно. Он кайфует, а я не могу. Мы по градусам не сошлись, похоже…

— Куда идём?

— Туда, — вздохнула я, огибая встречных людей.

Стамбул может и красивый город, но людный и на туристов, и на жителей, не люблю его всей душой, не моё. Я его туристическим, в противоречие всем буклетам, не считала, а лучшим сезоном признавала, пожалуй, позднюю осень.

— Я плачу тебе триста долларов в день, — напомнил со смехом Ян.

— Ага, — согласилась с ним и остановилась на перекрёстке. С дорожным движением тут труба, переходи, где хочешь. Дождалась более-менее спокойного просвета между машинами и ломанулась на другую сторону дороги.

— Эй! Переход же…

— Терпи и прими, это норма, — крикнула я Яну, который не отставал. — Итак, что хочешь увидеть?

— Ты со всеми клиентами так нелюбезна? — он смеялся, но я чувствовала, что это отчаяние.

Он хотел меня обнимать, хотел романтики, но уж что-что а входить в раж и отстранять от себя одним только взглядом я умела, когда было нужно. За эту неделю я едва ли захочу смены курса. Хоть какое-то спокойствие я себе обеспечу. Меня держал на плаву какой-то… профессионализм что ли? В другой стране во мне тут же активировалась уверенность в себе, я будто обросла защитным коконом. Тут — я на своей территории, а там — я несчастный мышонок под дождём.

Если Ян меня победит на моём поле… ну, тут я сниму шляпу.

— За любезность ещё полтос в сутки! — я остановилась посреди площади и с улыбкой обернулась к Яну, который тут же полез за бумажником. — Не парься, тебе в подарок.

— Нет уж, получите, — он достал полтинник и вручил мне. Осталось только пожать плечами, его деньги — его дело.

— Ну что? Ай София или Голубая мечеть? К чему тебя… тянет?

— А разница?

— В Ай Софию вход платный, — улыбнулась я, как могла вежливо, Ян рассмеялся.

— Слушай, а можно экскурсию… без вот этого. Ну без соборов, мечетей, дворцов.

— Совсем без дворцов? — ха! Ты не в тот город приехал, парень.

— Совсем.

— Гранд базар?

— Звучит не очень.

— Покататься на пароме?

— Мимо.

— Обзор на город с баш…

— Не-а.

— Бургер Кинг?

— Местный?

— Хочешь — местный, хочешь обычный. В местном бургеры… ммм… влажные.

— Звучит пошло, мне нравится. Что ещё?

— Магазины?

— Не особо.

— Местная кухня?

— Опасаюсь изжоги.

— Вынуждаешь меня составить романтическую карту и смотреть на город с крыш?

— В точку, — я не заметила, как Ян приблизился, нарушив границы моего личного пространства, но увы, не на ту напал. Я, конечно, слаба на передок, как выяснилось, если речь заходит про этого чёрта, но не сейчас, не сегодня и не в этом месте. — Придумаешь что-то трогательно-романтичное? М? Я же для того и брал экскурсовода… Во все эти мечети я и сам сходить могу…

— Вот и сходи, — пришлось хорошенько наступить наглецу на ногу. — Пошли. Будет тебе романтика!

За моей спиной отчаянно шипел травмированный Ян.

***

Уже вечерело, и это было идеальное время, на самом деле, для прогулок по кишащему народом городу. И повторюсь ещё раз, лично для меня адскому — а не туристическому. Всё тут происходящее, я воспринимала, как плевок в мою душу путешественника и причину назвать не получалось.

Было уже довольно поздно и место, куда я вела Яна, можно было назвать сейчас самым шумным. Он, конечно, ждал милого рыбного ресторанчика, обеда на берегу Босфора или вроде того, но я решила наслаждаться отдыхом, раз уж меня подставили.

Ещё на подходе к заводу “Бомонти”, Ян почуял неладное.

— Слушай, катакомбы какие-то, что за бетонные здания?

— Ну… не всё же нам по каменным улочкам шляться. Вот, тут институт, студентики, отель “Хилтон”, что не нравится?

— Да нет, веди… Ты, наверное, знаешь же что делаешь…

— Ага, — кивнула я, сворачивая на очень тёмную улочку.

Самое бы время напрячься, но это место было единственным, которое я искренне любила, так что всё путём.

На территории шумел народ, орала музыка. Все курили и пританцовывали, сжимая в руках стаканы с пивом, ну… собственно для того мы здесь и собрались.