– Это, конечно, фигово. Ты можешь забрать свои работы обратно и пойти в какую-нибудь другую галерею?

– Всё не так просто, к сожалению. Они продали пять моих работ и, предположительно, выручили за них полную цену, а мне выплатили только часть комиссии всего за две работы. Теоретически я могу подать на них в суд, чтобы отсудить то, что они мне должны, но... эм... мой адвокат сказал, что он не может себе представить, что ФБР снимет арест с имущества, чтобы заплатить мне, пока не закончатся разбирательства по поводу мошенничества. Несмотря на то, что я обращалась в другие серьёзные галереи, никто не звонит мне.

– Забудь их. – Бью снова посмотрел в потолок, наморщив лоб. – Раскручивай себя сама. Найди фотографа и веб-дизайнера. Открой свою виртуальный выставочный зал в интернете. Кому вообще нужна галерея?

Саванна была не против его попыток поддержать её, но она знает лучше.

– Она мне нужна. Поверь. С одной стороны – потому что меня никто не знает и мне необходимо рекламировать себя и представляться потенциальным коллекционерам, а с другой – потому что мои работы трёхмерные и реагируют на нюансы света и тени. Люди должны видеть их в реале, чтобы составить полное впечатление.

– В этом городе невозможно завернуть за дом и не наткнуться на какой-нибудь фестиваль искусств или уличную ярмарку...

– Фестивали искусств и уличные ярмарки – это хорошо, но многие мои работы большие, и они все очень хрупкие. – Бью представлял себе пресс-папье с вложенными цветами и вазы из муранского стекла. Но она делала волны высотой метр восемьдесят из стекла цвета индиго, чья кристальная, серебристая пена бурлит в кобальтово-синих и сапфировых тонах. В её вазах стоят каскады цветов, с лепестков которых капают слёзы росы. Они привлекают невероятно нежных стеклянных пчёлок и бабочек, что даже старые нидерландские мастера позавидовали бы. – Я не могу таскать их на каждый фестиваль искусств в Атланте. Даже если бы меня не сдерживал риск, что они разобьются, мои представления о цене слишком высоки для такого рода мероприятий.

Он резко посмотрел на неё.

– И какие у тебя представления о цене?

– Детали сейчас не так важны...

– Но несмотря на это, ты банкрот.

– Потому что мне не заплатили. Эти скользкие проходимцы должны мне больше сорока тысяч, но я не могу просто взять и обесценить в такой ситуации своё имя. Если я начну продавать пресс-папье за двадцать долларов и вазы за пятьдесят для каких-нибудь кафе и мелких магазинчиков, я могу смело забыть о своих шансах на настоящем рынке искусств.

– А что с твоими друзьями из фонда «Соломона»? У них есть галерея?

– У фонда «Соломона» есть всё! – Саванна закрыла глаза и представила себе площадь на Гранд-канале.

– Музеи по всему миру, сеть галерей, а также коллекционеры и меценаты. Они дают стипендии избранным творческим деятелям. Этот фонд предоставляет стипендиатам ателье и жильё, чтобы они могли воплощать свои проекты в жизнь.

– Тебе надо попробовать получить такую стипендию.

– Я уже попробовала. В ту неделю, когда узнала, что моя галерея меня надула, я впала в панику, и написала резюме для множества различных спонсируемых программ. Поэтому пришло то письмо, которое по ошибке попало к тебе в почтовый ящик.

– И...

Этот вопрос заставил её улыбнуться. Саванна открыла глаза и подмигнула ему.

– Они предложили мне девятимесячную стипендию начиная с января.

– Мои сердечные поздравления! – искренность в его голосе превратилась в любопытство. – Почему ты до сих пор не рассказала об этом? Ты могла бы отпраздновать это событие со своей семьёй.

– Что? И украсть шоу у нашего большого заявления о помолвке?

– Мы могли бы отпраздновать и то и другое.

Саванна отпустила простыню и прижалась лицом к подушке. Её веки слипались. Ей нужно уходить, иначе она уснёт в его кровати.

– Обе эти новости не слишком сочетаются.

– Почему? Я полностью поддерживаю твою карьеру.

– Хм... эта программа будет проходить в Венеции.

Матрас зашевелился, когда Бью поднял голову.

– Венеция, в Италии?

– Угу. Я опасаюсь, что моя карьера станет камнем преткновения в наших отношениях.

Он снова лёг на свою подушку.

– Ха. Я не могу представить, что ты предпочтёшь Венецию нашим отношениям.

– Это уникальная возможность. Если ты меня действительно любишь, ты примешь моё решение.

Да. Как Митч. Он поддерживал её, когда она писала резюме, и упомянул, что у их фирмы есть филиал в Риме и что он сможет часто её навещать, а на выходных будет похищать в Париж. Таким образом он держал её на коротком поводке, пока планировал свадьбу с другой.

– Знаешь, всё получится.

– Ага. Я подумала, что мы расскажем об этом нашим семьям в преддверии Нового года и объясним, что переносим нашу свадьбу до моего возвращения. И во время нашей разлуки мы поймём, что всё-таки не подходим друг другу. Мы расстанемся. Какой-нибудь итальянский принц стремительно завоюет моё сердце, мы сделаем полдюжины детишек и будем жить вместе долго и счастливо.