— А вы кровожадны, — раздалось почти на грани слышимости, и я удивленно повернула голову к соседу, понимая, что все это время он меня рассматривал.

Сузила глаза, чувствуя необъяснимое желание побольнее уколоть в ответ, и так же тихо процедила:

— А вы дурно воспитаны.

— Отнюдь. — Серые в полумраке дилижанса глаза сверкнули нескрываемой иронией. — Меня воспитывали лучшие из лучших.

Прищурилась сильнее, каким-то неведомым чутьем понимая, что надо мной тонко издеваются. Чего он добивается? Не понимаю!

А когда я не понимаю, то действую крайне аккуратно.

— Сочувствую, — бросила сухо и решила, что на этом наш разговор окончен, но сосед так не посчитал.

— Но согласитесь, я вас спас. — Мужчина едва уловимо кивнул в сторону толстухи, которая вновь разбурчалась, но уже по поводу тесноты дилижанса и «понаехавших». — А это своего рода благородный поступок, совершаемый исключительно воспитанными личностями. Невеликое счастье путешествовать с такой соседкой.

— Превеликое спасибо! — Я закатила глаза, начиная подозревать попутчика в неудачной попытке заигрывания. — На этом все?

— Вы не в настроении? — посочувствовал сосед, но как-то неискренне. По крайней мере, об этом сообщил мой внутренний полиграф.

Я развернулась к приставале всем корпусом и начала рассматривать его, не скрываясь. А что? Врага нужно знать в лицо!

Лицо, кстати, у этого типа оказалось очень и очень… в моем вкусе. Аж обидно стало. То ли Дольф Лундгрен в молодости, то ли Крис Хемсворт на максималках: четкая линия губ, прямой нос, квадратный подбородок, резко очерченные скулы, густые брови, пушистые ресницы… И наглый, очень наглый взгляд то ли голубых, то ли серых, то ли вовсе серебристых глаз. Интересно, какого цвета волосы?

Мужчина спокойно дождался завершения осмотра, демонстрируя непростой характер, слегка прищурился, когда я неодобрительно поджала губы, но все же не выдержал и недоуменно протянул после того, как я, ничего не сказав, отвернулась и поудобнее устроилась на своем месте:

— И все?

— Ага.

— Ор-ригинально…

Зажмурилась, когда его грассирующая «р» отозвалась в груди непрошеным томлением, и зло себя одернула. Ты что удумала, Самойлова? Этот коварный тип следил за тобой с неизвестными намерениями! И сейчас собирается! А ты уже и рада раскиснуть от его внимания и нечеловеческого рыка! Да кто он такой вообще?!

На этой мысли я внезапно забуксовала, вспомнив, что нахожусь в мире, где проживает тьма-тьмущая рас. А ведь действительно! Кто он?

— Ты чего на мужика взъелась? — Полинка пихнула меня в бок. — Не выспалась?

— Немного, — отмахнулась от подружки и нахохлилась сильнее, бросив раздраженный взгляд на неугомонную толстуху, соображая, что неплохо бы и правда поспать. Путь дальний, развлечений нет, соседи ужасные. Хоть выспаться впрок! Мы уже тронулись в путь, и сейчас ей не нравилась тряска, от которой у нее якобы несварение, хотя дилижанс шел поразительно ровно для моих представлений о Средневековье. — Слышь, тетя! Заткнись, а?

Тетка, на мгновение опешив от моих грубых слов, быстро опомнилась и аж покраснела от гнева, набрав в легкие побольше воздуха для достойного ответа. Но тут наткнулась на мой откровенно злобный и наверняка драконий взгляд и резко сдулась. Под конец даже, кажется, пукнула, по крайней мере, ее соседи страдальчески закатили глаза и задержали дыхание.

На этом утреннее общение с попутчиками завершилось, и следующие несколько часов мы вполне мирно путешествовали. Я даже уснула, убаюканная мерным ходом дилижанса, впервые за несколько суток пребывания в этом мире увидев красочный и потрясающе реалистичный сон. Будто бы я лежу на мягком зефирном облаке с леденцовой крошкой и морозным эффектом, а оно принимает форму то пончика, то бублика, то бабочки, то лошадки, то дракона…

Утро началось превосходно: накрапывал дождь. Для него, дракона из Ледяного рода, любые осадки были в радость, особенно снег. Но и дождь тоже неплохо. Вчера он успел приобрести последний билет в дилижанс, на котором отправлялся объект, и это тоже радовало.

Он бы поехал вместе с ней в любом случае (например, подменив в последний момент одного из пассажиров), но Повелитель всегда настаивал на соблюдении законов той страны, где происходило наблюдение.

В общем, с утра лорд Каттархайн пребывал в отличном настроении.

Оно стало еще лучше, когда ему посчастливилось занять свободное место рядом с объектом. Напротив тоже было бы неплохо, так он мог бы весь путь наблюдать за ее лицом, не скрываясь, но рядом оказалось гораздо удобнее.

Сначала.

Потом что-то пошло не так. Объект пребывал в дурном настроении и начал грубить с первых же слов. Каттархайн редко испытывал трудности общения, умея расположить к себе собеседника с первых секунд, но тут знакомство не задалось с самого начала.

Да и в принципе они так и не познакомились.