— Все о магии жизни, — ответила я.

Может, в этих книгах найдется способ и помочь Эжену, чтобы воспоминания выпустили его из сетей. Как знать? Мы ждали около четверти часа прежде, чем библиотекарь выложил перед нами стопку книг, листы для записей, ручки и протянул две пары перчаток.

— Работайте аккуратно, — приказал он.

Мы заверили его, что ни одной книге не будет нанесен ущерб, и принялись за работу. На самом деле, перед нами был клад. Из книг мы узнали, что впервые магия жизни проявилась у иль-тере более пятисот лет назад, и с тех пор являлась достаточно редкой. Нам попалось исследование, автор которого пытался доказать, что магией жизни владеют исключительно те иль-тере, кто родился от союза «иль» и «ай». Но как бы насильно ни женили ай-тере с их иль-тере, магов жизни не прибавилось.

— Идиоты, — буркнул Нэйт. — Разве не понятно, что такой брак должен быть добровольным?

— Видимо, не очень-то, — вздохнула я. — Посмотри, сколько заклинаний! Сколько приемов. И как их все выписать?

— Постараемся, — заверил мой любимый, и мы снова с головой ушли в книги. Признаюсь честно, я зачиталась. До этого даже не представляла, насколько сильная и необычная магия мне досталась. Маги жизни находили свое призвание почти во всех областях: в целительстве, садоводстве, искусстве. Где угодно! А еще писали, что они могут как дарить жизнь, так и её забирать, но от этого стало страшно. Я никогда не смогу причинить вред живому существу.

Нэйт сразу заметил, как я насторожилась.

— Чего ты испугалась? — спросил почти шепотом, чтобы не прибежал библиотекарь. — Это твоя магия, и только ты будешь решать, как её применить.

— А если я случайно?

— Дея, ты сильный и светлый человек. Для тебя понятия «случайно» существовать не может, — заверил Нэйтон. — Так что не бойся. Мы сделаем все, чтобы твоя сила расцвела и дарила тебе радость.

— И тебе. — Я накрыла его руку своей ладонью, и Нэйт улыбнулся.

Мы выбрались из библиотеки только поздно вечером. Небо посерело, мимо мчались автомобили, город шумел и гудел, несмотря на время.

— Так хочется пройтись, — сказала Нэйту.

— Это может быть опасно, — вздохнул он. — Давай лучше доедем до дома и погуляем в саду? Я…

Он не договорил, но я и так поняла, что он имел в виду. Нэйтону тоже было страшно. Он боялся потерять меня, не сберечь. Но разве можно человека на всю жизнь спрятать в шкатулку, как украшение? Нет, нельзя. Однако, сегодня мне не хотелось с ним спорить.

— Хорошо, — ответила, целуя его в щеку. — Поехали домой.

Он обнял меня за плечи, и мы медленно дошли до авто. Хоть какая-то уступка. Я смотрела в окно на вечно бурлящий город и думала о том, что нас ждет впереди. Понимала только, что просто не будет. И надеялась, что сумею сохранить то, что мне дорого. Тех, кто мне дорог.

Эжен

После ночного кошмара я ходил, как больной. Привык, что благодаря тренировкам с Диланом сны отступили, а тут вдруг как ушат холодной воды на голову! Никак не мог отделаться от чувства, что это сейчас я сплю, а там, во сне, все было реально. Что я до сих пор не выбрался из дома Кэтти. Открою глаза — и увижу её мерзкую ухмылку. С этим надо было что-то делать, но я понятия не имел, что.

Поэтому предложение Ари помочь с переездом пришлось как нельзя кстати. Мне надо было отвлечься от всего, что мешало дышать. Я взял себя в руки, оделся и пошел выводить автомобиль из гаража. Он был серым, как и мое настроение. Давно не садился за руль, но системы, просчитанные иль-тере, делали вероятность аварии минимальной.

Расстроенная Ариэтт присела на соседнее сидение. Она была необычно тихой, почти всю дорогу до дома молчала, только подсказывала, куда ехать, потому что её района я не знал. Мы остановились перед воротами шикарного особняка. В Эвассоне так не строили. Там дома устремлялись вверх, будто тянулись к солнцу множеством этажей. А здесь это был мини-замок, чем-то напоминающий колледж эо Лайт. Стены из дикого камня, клумбы вокруг, цветущие, несмотря на неподходящее время года, витражные окна. Красиво.

Ари решительно вышла из авто.

— Тебя подождать или пойти с тобой? — спросил я.

— Идем, — ответила она.

Что ж, хорошо. Посмотрим, как выглядит родной дом Нэйтона. Я прошел следом за Ариэтт. Мы миновали ворота, слуга распахнул перед нами дверь.

— Госпожа эо Тайрен, ваш отец… — начал было он.

— Приказал меня не впускать, я знаю, — перебила Ариэтт. — Я приехала собрать вещи.

И мы прошли мимо слегка ошалелого слуги. Тот, видимо, никак не мог решить, что делать: то ли слушаться своего господина, то ли госпожу. Но Ари не собиралась давать ему времени на размышления. Она поднялась по крутой лестнице, миновала длинный светлый коридор, поймала девочку-служанку и приказала паковать вместе с ней платья и прочую дребедень. Я вошел в истинно девичью гостиную: в теплых персиковых тонах, с изысканной, какой-то кукольной мебелью. Выбрал стул у окна, сел и долго смотрел на сад. Весна уже пришла в Тассет. В моем родном Эвассоне наверняка еще холодно. Хорошо, если стаял снег. А здесь на деревьях распускались листочки, пригревали теплые лучи. Только это не меняло того, что я ненавидел Тассет. Его земля давно уже жгла ноги. С первого дня, как на неё ступил.

Я не хотел уезжать из Эвассона. Оставлять отца. У мамы всегда было много друзей, а папа больше был занят работой. Наверное, единственным близким другом для него была его иль-тере. И мне казалось, что это нормально — дружба между «иль» и «ай». Потому что в чем разница? Или мы испытываем другие эмоции? Или нам не бывает больно или страшно? Радостно и грустно? Кто из нас не влюбляется, не теряет? А оказалось, что все не так. И первое время после пробуждения силы я не мог поверить, что можно относиться к человеку, как к игрушке. Испытывать безразличие к чужим чувствам. Увы, жизнь быстро показала, что можно.