А раз нет божественной мощи в мышцах, нужно использовать то, что у него всегда было и навсегда с ним останется. Не стать Богом, убивая чужих Избранных? Что ж, это не значит, что не найдется иного способа. Однако в первую очередь нужно свой мир спасать, а потом уже решать, что делать с ним.

Со своим провалом драконид к этому моменту смирился. Когда тебе переваливает за несколько столетий, перестаешь упиваться поражениями, коря себя за неудачи, а выстраиваешь новый план, учитывающий ошибки предыдущего. И именно этим следует заниматься теперь.

Не получилось с Героями, можно добиться своей цели простым щитом и мечом ратников. Профессиональная армия ему в этом поможет. А божественность… Что ж, дракониды живут вечно, если их никто не убьет, так что, возможно, оставшись последним драконидом в Колыбели, он перешагнет необходимую для обретения божественной мощи черту?

Это предательство показало, что все это время император не о том думал. С момента, когда дракониды впервые пришли в Колыбель, никто, кроме него, не переживал об Империи. Да и сам владыка на нее не обращал внимания, считая свой собственный народ самым важным в мире. И теперь, отвергнутый родной расой, он оказался под защитой тех, кого так долго презирал.

Однако раз дракониды объявили империи войну, он сделает все, чтобы никого из драгоценных родственничков не осталось в живых. Хватит, пожили — и до встречи на том свете.

— Поужинаете? — спросила Лилия, указывая рукой на покрытый простой скатертью стол, заставленный небольшими плошками. — Мне, к сожалению, многим вас не порадовать, да и готовлю я, честно говоря, плохо…

Император улыбнулся, демонстративно потянув носом.

— А судя по запаху, это будет лучшее, чем меня кормили за последние триста лет. Присаживайся, девочка, составь мне компанию за трапезой.

Ирбис зарделась, но от предложения отказываться не стала. Драконид же, неспешно закидывая в рот добротную мясную похлебку, отметил, что девочка нормально ест от силы один раз в день, и то, не сиди здесь император, вряд ли бы что-то ухватила даже на бегу. Травница была в деревне нарасхват, постоянно сыпались какие-то проблемы, требующие ее присутствия или участия. Разумеется, ей несли продукты в качестве оплаты труда, но какой в них смысл, если Лилия постоянно отсутствует дома?

Вот что стало его наследием — живущая впроголодь девочка, сжигающая себя ради жителей деревни. Кто бы во дворце таким самоотверженным был? И ведь так по всей Империи было, а сейчас еще сильнее проступает — честные и трудолюбивые вкалывают, чтобы удержать разваливающийся мир на своих плечах.

А ведь когда все только начиналось…

Сложив подбородок на сомкнутые в замок пальцы, император вспомнил время, когда его собратья трудились рука об руку, пытаясь организовать представителей пришедших вместе с ними народов.

Куда подевались те храбрые и самоотверженные, кто с готовностью жертвовал собственной вечностью, чтобы вытащить из разграбленной деревни ребенка, который не проживет и столетия? Где остались те мужественные герои, выходившие на бой в полном одиночестве против сотен диких варваров, чтобы мирные жители успели отступить под защиту крепких городских стен?

Император стиснул зубы.

Раса драконидов получила право властвовать не потому, что живет вечно, а потому, что доказали — они достойны. А что стало с этими достойными сейчас? Почему тот же Серрен, в далеком прошлом лично возглавивший поход против Верховного Вождя ликанов, делает все, чтобы стравить собственных братьев и сестер?

Все изменилось. Во время Вторжения злодеями были дикари, а теперь, победив их, дракониды обернулись против собственной Империи. Неужели безумие прародителей оказалось заразно через кровь?..

Драконы разрушили свой родной мир, и лишь горстка сохранивших рассудок успела вывести оттуда далеких потомков в Колыбель. Они заплатили ценой собственной жизни за то, чтобы у их полукровок появился шанс на спасение и достойную жизнь.

— А что же мы? — неслышно выдохнул император, глядя в стену за спиной травницы.

Может быть, не теряй он связи с реальностью, успел бы заметить, как блеснуло острие арбалетного болта. Может быть, не потеряй он силы, сумел бы среагировать. Но посланцы Гильдии Искателей не зря едят свой хлеб.

Окно лопнуло, взрываясь на сотни осколков. Лилия успела вскочить, инстинктивно отпрыгивая в сторону. А вот император, облегченно выдохнув, завалился набок. Убийцы не стали задерживаться — в стороне от дома раздался цокот лап, и арханахи умчались прочь вместе со своими всадниками.

Камор, столица Ликании. Дьявол Дим.

Первый снег растаял через пару часов после восхода. Размокшая грязь лениво стекала в канализацию, хлюпала под ногами горожан, пачкала стены домов при каждом шаге. Мне вспомнился Дейвен — там в такой ситуации становилось еще грязнее обычного.