Вокруг стоял звенящий монотонный гул, смешавшийся с шумом воды.

– А вот и наш дружочек-пирожочек!

Капустин как будто специально поджидал его здесь. Он вышел из-за деревьев, перекидывая клюшку из руки в руку. За ним шагали Вано и Степа. А слева, у берега, показались остальные, отрезая Выхину путь к отступлению. Разве что бежать по льду реки, к воде…

Он нагнулся, торопливо отыскал пару увесистых камней, выковырял их из наледи, сжал в кулаках. Страх прошел. Появилось желание выбить Капустину еще один зуб. Почему бы и нет?

Вперед выдвинулась Маро, в руках у нее был нож.

– Ты серьезно? – брякнул Выхин. – Ребят, может вы как-то немного успокоитесь?

– Да нет, пацан. Это мы тебя хотим успокоить. Ты же глупый, не понимаешь.

Его взяли в кольцо, приближаясь. Маро хихикала, как безумная, словно не могла остановиться.

Гул от ломающегося в реке льда стоял такой, что заболела голова. Где-то снова заверещала птица. Выхин отпрыгнул на лед, где-то на полметра от берега, чувствуя, как тот потрескивает под ногами. Интересно, глубокая тут река? Холодная вода? Наверняка ледяная, горная. Почему-то вспомнился эпизод из «Титаника» с замерзающим ДиКаприо.

– Плавать-то умеешь, братан? – спросил Вано ласковым тоном.

Они с бритоголовым Сашкой стояли ближе всех. В два шага настигнут. Выхин приготовился бить, не щадя, хоть и понимал, что шансов что-то сделать, прежде чем его повалят и забьют клюшками, почти не было.

Он выставил перед собой кулаки, сжав камни так, что они больно впились в ладони.

– Можно я его порежу? – спросила Маро.

– Погоди. Сначала ему надо извиниться, – Капустин выдвинулся вперед. – Слышь, жирдяй. Думаешь, мы просто так тебя сюда загоняли, как свинюшку в стойло? У меня на тебя планы. Типа, зуб за зуб и все такое. Выполнишь пару условий, сильно не тронем. А там тебе решать.

– Что за условия? – спросил Выхин. Он заметил, как из леса вышла Элка – красная клякса курточки в серой слякоти подтаявшего снега – и замерла чуть в стороне.

– Наш человек, соображаешь, – ухмыльнулся Капустин. – При других обстоятельствах я б тебя к себе пригласил. Сдружились бы. Короче, зуб себе выбьешь – будем квиты.

– Прямо сейчас?

– Ага. Сам себе, как-нибудь. А мы за этом тебя отпустим и больше трогать не будем. Пока не нарвешься.

Маро то ли хихикнула, то ли плаксиво взвизгнула. Очень ей хотелось пустить в дело нож.

– Так не пойдет, – сказал Выхин, подумав. – Вшестером на одного, это уже неправильно, не по-пацански. Да ещё фигню какую-то выдумал. Давай, как положено. Один на один на кулаках. До первой крови. Кто победит, то и решает, что делать дальше.

В одиночку он бы уложил Капустина с пары ударов, это все знали. Выхин и не надеялся, что тот согласится. Просто тянул время, крутил-вертел в голове разные мысли.

И точно:

– Так не пойдёт, – Капустин с хрустом опустил клюшку во грязное месиво, ломая тонкую наледь. – Ты нас всех оскорбил, со всеми и дерись.

– С каждым по очереди?

– Почему бы и нет. Ты вон какой здоровый, сильный. Справишься, или чего?

Выхин оглянулся. Выхода не было. Разве что прыгать в ледяной поток и плыть на другой берег.

Вано повторил движение Капустина, коротким ударом клюшки взломал тонкую наледь. Сашка проделал тоже самое. Звонкий хруст. Вадик. Толик. Даже тихий Стёпа монотонно ударил по наледи, раз, второй. Они молча молотили лёд клюшками, как древние воины, настраивающиеся на битву. Не на жизнь, а на смерть. Не до первой крови, а до последней сломанной кости.

Тающие крошки льда взмывали в воздух. Мир подёрнулся белой рыхлой дымкой, и сквозь неё Выхин увидел истинные лица своих преследователей. Карикатурные, нарисованные ручкой в тетради. Подростки с гипертрофированными телами, скрюченными конечностями, изуродованными лицами. Они скалились, рычали, повизгивали. Большеголовая Маро, разодетая в свадебное платье, что трещало по швам из-за тугого жира, визжала громче всех.

– Давайте порежем! Давайте! Давайте! Давайте!

Подумалось: как же отвратительно, до тошноты жарко. Выхин тоскливо посмотрел на серое небо, отчего-то ожидая увидеть яркое солнце и едва видную дымку, которая ползет на юге по небосводу всё лето от июня до конца августа.

Капустин кивнул Вано, и тот побежал на Выхина, выставив перед собой клюшку, как заправский самурай. Влажная белая пыль развеялась, холодный ветер ударил в лицо, приводя в чувство. Выхин уклонился от клюшки, перехватил, подтолкнул Вано вперед и вбок, помогая силе инерции, а потом ударил ногой Вано под правое колено. Тот явно не ожидал резвости, охнул, выронил клюшку и упал лицом в лёд. Проехал носом, оставляя розовато-кровавый след.

– Вано!

Маро бросилась к льду, размахивая ножом. Собиралась если не убить, то покалечить, тут без вопросов. Выхин успел заметить ухмылку на лице Капустина, и его жест рукой остальным: не мешайте. И ещё заметил, как мелькнула красная курточка слева. Элка выскользнула из-за спин, схватила – сгребла! – Маро за шиворот и дернула на себя. Элка была старше, сильнее. Маро нелепо взмахнула руками, поскользнулась на кромке льда и едва не упала головой назад. Элка подхватила её за подмышки, уложила и тут же вырвала нож.