– Есть еще «крылья», если пожелаете, – скромно отозвалась Зиньям, указывая на завернутую в бумагу ткань. – И браслеты с колокольчиками.

– Да-да, пожелаю. Все, как я хотела, – восхищенно кивнула Аля. – Думаю, оставлю этот красный.

– Как скажете, госпожа. Примерьте. Портной все подгонит, чтобы вам было удобно. Ах, как жаль, что я не умею танцевать.

– Если хочешь, научу.

– Ох, нет времени, совсем нет времени, – негромко запричитала Зиньям.

– Как хочешь. И да, надену браслеты на лодыжки и запястья. Хорошая идея, спасибо!

Она выбирала между оранжевым, золотистым и насыщенно-алым, но в своих фантазиях изначально видела себя воплощением огня. Злость на Эрин только укрепила намерение показать не плавный изящный танец умирающего лебедя, а ворваться в тронный зал, подобно пламени. Разве не пламя олицетворяли фениксы? Впрочем, Аля по-прежнему не стремилась понравиться Королю. Хотелось оставаться самой собой, а остальное – дело судьбы, которая куда-то вела, как считала Огвена. Раз вела судьба, то и терзать себя не стоило.

– О, госпожа, что вы делаете? – поразилась Зиньям, когда вернулась в комнату после помощи в быстрой примерке нарядов. Они покоились на кровати в коробках, Аля же нашла в шкафу простой костюм с оранжевыми шароварами, который вполне подходил для тренировок. Она-то боялась, что кандидаткам не велено носить ничего, кроме платьев, но Огвена накануне убедила ее в обратном.

– Стою на голове, разве не видно? – нарочито беззаботно рассмеялась Аля. Она опиралась на руки, а ногами перебирала по стене. В ушах гулко слышалось движение крови, которая приливала к голове, но это только бодрило и напоминало приятные дни школьных состязаний, когда они с ребятами строили живые «пирамиды», соревнуясь командами от классов, кто придумает более затейливую фигуру.

– Но зачем? – не понимала пораженная служанка.

– Репетирую, Зиньям, репетирую, – бойко ответила Аля, ловким сальто становясь обратно на ноги. – Возвращаю себе форму. Ты принесла браслеты с бубенцами, как я тебя просила?

– Да, конечно. Вот они.

– Хорошо. Ого, с фениксами. И «крылья» с фениксами. Спасибо! Просто красотища.

– Да, возьмите, конечно. И никому не показывайте. Это будет вашей отличительной чертой. Я постараюсь узнать у служанок, что готовят другие кандидатки.

«Да можно и не узнавать, я менять уже ничего не стану. Все равно, как это воспримут. Я буду выглядеть красиво хотя бы для себя», – воодушевилась Аля, рассматривая толстые ленточки с гербами и маленькими круглыми колокольчиками.

– Где тренировочный зал? Он же у вас есть?

– Да, разумеется. Кандидатки не могут учить танец в своих комнатах. Я принесла список и как раз хотела, чтобы вы посмотрели, – отрапортовала Зиньям. – Павена одобрит время. Все расписано по часам. Я буду стоять у дверей и следить, чтобы никто за вами не подглядывал.

– Хорошо. Ранее утро – лучшее время для тренировок.

Сигнала, приглашающего к завтраку, еще не прозвучало, и Аля решила, что не стоит откладывать намеченную тренировку. Тело просило движения, иначе обещало вновь сковать волнами дрожи, истерзать горькими мыслями от тягостного безделья.

– Выпустите! Вы не можете так поступить! Я хочу есть! Выпустите меня! Как я буду готовиться к испытанию взаперти? – донеслось из-за одной двери. То ли из покоев Эрин, то ли из комнаты опальной девушки-феникса. Остальные кандидатки, похоже, еще спали. Аля поежилась и продолжила путь по коридорам.

– Направо, а теперь прямо мимо библиотеки. Кстати, после всех испытаний жены и наложницы могут свободно тренироваться для укрепления здоровья. Королева-мать это даже очень приветствует, ведь только здоровые жены могут родить здоровых наследников, – трещала над ухом Зиньям, провожая под руку по коридорам, в которых пока не виднелось никого, кроме стражников.

«Да я уже поняла, что она убежденная ЗОЖница, как мой папа», – улыбнулась Аля, но тут же вздрогнула: королева потеряла сыновей и мужа. А отец, добрый справедливый отец Али, наверное, считал, что лишился единственной дочери. Новая вспышка яркой боли прорезала сознание, заставив потереть виски.

Нет уж! Не хотелось снова об этом думать. Лучше стоять на голове, бегать, прыгать, делать растяжку, чтобы не думать. Круг бед и печалей сжимался и стягивался, как пыточный обруч, но Аля с удивлением замечала, что она до сих пор жива и все еще готова двигаться дальше.

Тренировочный зал открыл для нее новый фрагмент дворца и острова Фрет. Он напоминал чем-то библиотеку – те же колонны из благородного светлого камня, те же резные барельефы, но вместо витражного потолка предстал расписной плафон с изображением некого праздника или военных соревнований: крылатые девушки-фениксы прославляли воинов с копьями, парящих в небе. Аля залюбовалась изяществом линий и умению художника передать радостное действо, освещенное первыми лучами зари, сочившимся через высокие стрельчатые окна под потолком.