– Я ничего не знаю, – прошептала она.

– Значит, все-таки хочешь попасть к Королю? – все более пристально смотрел Бенну, и они вновь замерли посреди зала, забывая о музыке, но уже иначе, не как статуи.

– Если меня исключат и выгонят из дворца, то не пропаду, – отвернулась Аля, закружившись на месте, а потом как будто оступилась и дотронулась раскрытой ладонью до груди Бенну. – Но если тебя убьют… Ты так смело сражался за Короля! Он не имеет права наказывать тебя.

– Не за мелкие шалости вроде танца с одной из кандидаток? С избранницей древней магии?

– Павена говорила, что за это могут убить. Так что же думает Король? – спросила Аля, но голос ее потонул в гуле колокола, приглашающего к завтраку. Еще предстояло переодеться в платье.

– Скоро узнаешь, – торопливо попрощался Бенну и стрелой метнулся к раскрытому окну. Через миг лишь колыхание ветвей напоминало о его присутствии, а саму Алю окутывал чарующий теплый аромат корицы и полуденного моря. Бенну почти не касался ее, но все равно чудилось, будто кожа горит. Со щек не сходил румянец, который вошедшая в зал Зиньям вроде бы списала на темп тренировки.

– Вы с кем-то говорили, госпожа?

– Нет-нет, ни с кем, – помотала головой Аля, испугавшись, что слишком неубедительно врет. – Подпевала в такт музыке.

– Испытание не предполагает песен. Если кандидатка будет петь, это расценят как нарушение правил. Вы должны показать один свой талант, а не все сразу.

– Да, поняла, – кивнула Аля, мысленно торопя время. Ожидание с бесконечным чтением нотаций изматывало больше, чем подготовка к испытанию. Хотелось, чтобы завязшее время пошло вперед, давая свободу для новых действий.

Но ничего не происходило еще восемь дней. И даже Бенну не появлялся, только Огвена еще раз принесла в ночи лимонное мороженое.

– Боишься? – спросила она.

– Боюсь, – ответила Аля.

– Когда начнется испытание, помни, что реально только лимонное мороженое, приставшее в твоей щеке, – посоветовала Огвена, отирая лакомство с лица Али краем узорного платка. И от простых слов сделалось легче, но сердце сковывала тягучая тоска, а во сне приходили сладостные видения о запретном танце с Бенну.

О его прикосновениях, о его горячем дыхании. Аля больше им не сопротивлялась, растворяясь в череде фантазий, пока не наступало утро. Они уводили от безотчетного ожидания первого этапа катастрофы под названием «отбор невест», смотрин для ненавистного Короля. Ненавистного ли? Никто ничего не говорил, только книги служили слабым утешением.

Оживали образы бесконечной войны с гарпиями, заставляя содрогаться при мысли, как часто происходили сражения. Но ни один период истории не отмечался атакой непосредственно на дворец, зато фениксам в последнюю войну удалось пробраться в сердце вражеского острова и в неравной борьбе уничтожить наследных принцесс. После этого гарпии капитулировали, объявив бессрочное перемирие и отправив Эрин в качестве его гарантии.

«Ни слова о Бенну! То ли он такой секретный агент, то ли не участвовал в этих событиях. Да как он мог не участвовать? Что он делал?» – недоумевала Аля, перелистывая страницы учебника новейшей истории, где уже отметили события последней войны. Рассказывалось о подвигах наследников Феникса, безвременно погибших принцах. Уцелел лишь их младший брат.

Мысли о перипетиях истории сменялись сонными трапезами, сдержанным общением с другими кандидатками и, конечно, новыми тренировками. Аля отточила движения, рассчитав каждый шаг. Но по утрам, приходя в зал, она надеялась, что с подоконника приоткрытого окна вновь невесомо слетит Бенну. И… и что дальше? Она сама не знала. А он не пришел.

***

И вот подкрался незаметной угрозой день первого испытания. До него сознание погрузилось в смутную дремоту, цепляясь только за приятные мелочи вроде примерок наряда, репетиций, подбора макияжа и ненавязчивого маникюра. Кандидаток тщательно готовили и наставляли, помогая создать отдельный образ для каждого танца.

– И что делать с моими руками, которые привыкли к ножу и автомату? – смеялась Огвена, показывая как-то за ужином свои короткие широкие пальцы, которые не украсил даже аккуратный маникюр. Одной фаланги на левом мизинце у воительницы и вовсе не хватало.

– Отвыкать им придется, отвыкать, – смеялась Аля. Тогда еще она могла улыбаться, как будто заново научилась.

Но потом настало роковое утро, и реальность обрушилась ледяной волной. Все происходило по-настоящему. Не сон, не игра, не театральное представление – отбор невест в чужом мире.

«Уже сегодня? Уже сейчас… Нет! Не хочу! Зачем так скоро? Я же просто иду на тренировку!» – убеждала себя Аля, но Зиньям расправляла алые складки ненастоящих крыльев и неуловимо быстро застегивала звенящие браслеты.