Единственная дочь Валерия Семёновича стояла рядом со своим отцом и вкрадчиво всматривалась в сонную физиономию Аристарха Петровича. Евгения Валерьевна мило улыбнулась, глядя на безрадостное пробуждение своего спасителя и собутыльника в одном лице.

– Знакомься, папа, – Кудрявцева указала ладонью в сторону хозяина квартиры. – Аристарх Петрович Игнатьев. Профессиональный алкоголик и страстный любитель погрузочно-разгрузочных работ. Что, впрочем, не говорит о том, что он плохой человек.

Аристарх Петрович, до конца не понимая, что происходит под крышей его личного жилища, сел на край дивана и подпёр подбородок двумя руками. Он долго всматривался в незнакомое лицо Валерия Семёновича, силясь припомнить, где же он мог встречаться с таким важным господином. Важности владельцу подмосковного нефтеперерабатывающего завода и сети продуктовых гипермаркетов, разбросанных по всей России, предавал не только безупречный костюм и начищенные до блеска итальянские туфли.

Личный телохранитель господина Кудрявцева возвышался над непокорной головой Аристарха Петровича неприступностью Уральских гор. Антон Сергеевич Старосельцев вот уже третий год к ряду неотступной тенью следовал за своим известным работодателем, выполняя все его поручения и указания. Чемпион страны по боевому самбо мог напугать своего самого грозного противника, не вынимая рук из карманов потёртой джинсовой куртки. Два метра уверенности и сто двадцать килограмм мышечной массы производили на несведущего человека поистине устрашающий эффект неразорвавшейся бомбы времён Второй мировой войны. Несмотря на свой внешний вид и на безупречную профессиональную подготовку, Антон Старосельцев был человеком отзывчивым, мягким и даже немного сентиментальным. И примером тому смог послужить недавний юбилей ветерана охранного движения. Свой тридцать пятый день рождения Антон отмечал не в загородном клубе с друзьями-однополчанами и даже не в элитной сауне с дорогими жрицами любви. Свой любимый праздник личный телохранитель олигарха Кудрявцева отмечал в «Макдоналдсе» вместе со своими родителями, бабушкой и двоюродными сёстрами. Фейерверки заменили надувные шары, а на столах вместо горячительных напитков стояла холодная кола.

– Утро добрым не бывает, – Игнатьев озвучил народную истину и исподлобья взглянул на Старосельцева. – Слышишь, ты, Илья Муромец. Ты куда мою кошку дел? Неужели съел?

– Антон кошек не ест, Аристарх Петрович, – Кудрявцева позволила себе ответить вместо охранника. – Он всё больше хот-доги уважает.

– Так ведь вредно.

– Чрезмерное употребление спиртных напитков также не способствует здоровью, – Старосельцев добродушно улыбнулся, защитив ворота собственных вкусовых предпочтений.

Внезапное озарение коснулось Игнатьева откровением Священного Писания. Он искоса взглянул на синяк, украшающий скулу незваного гостя, и виновато опустил взгляд.

Сразу после признания собственной ошибки Аристарх Петрович снял с запястья часы и протянул их настоящему владельцу.

– Сколько, если не секрет?

– Восемь миллионов рублей, – Кудрявцев положил часы в карман и задорно подмигнул Игнатьеву.

Озвученная цифра очень сильно удивила Аристарха Петровича. Ещё вчера бывший офицер советской армии даже и не подозревал о том, что наручные часы могут быть соразмерны по стоимости его доставшейся в наследство от бабки квартире.

– И да, – Игнатьев вспомнил ночной инцидент. – Извини, что я тебя по лицу. Но всё выглядело так…

– Правдоподобно, – вмешалась Кудрявцева.

– Да, Женя, – Игнатьев согласно кивнул. – Не знаю, для чего это всё было нужно. Но со стороны всё выглядело по-настоящему.

– Мы старались, – Кудрявцев одобрительно кивнул дочери и перевёл взгляд на Игнатьева. – Я думаю, он нам подходит. Интересный экземпляр.

– Интересный экземпляр в музее, – недовольно буркнул Игнатьев. – А я личность. Причём личность многогранная и к тому же обидчивая.

– Валерий Семёнович, – Кудрявцев встал с кресла и протянул ладонь Игнатьеву.

– Аристарх Петрович, – Игнатьев крепко сжал ладонь Кудрявцева. – Можно просто Аристарх.

– Работа нужна? – Кудрявцев вернулся в кресло и вопросительно взглянул на Игнатьева.

Аристарх Петрович отчётливо осознал, что наказывать за вчерашние хулиганские побуждения его никто не собирается, а потому заметно расслабился и позволил себе некоторые лирические отступления.

– Только если интеллектуального плана. На погрузочно-разгрузочные работы у меня аллергия, а метла вгоняет в сон.

– Задача простая, – Кудрявцев перешёл непосредственно к делу. – Нужно охмурить женщину. После чего влюбить её в себя.

– Каков бюджет операции? – Игнатьев хитро прищурил левый глаз.

– Неограничен.

– Оплата?

– В российских рублях, – Кудрявцеву пришлась по душе непринуждённая манера ведения переговоров.

– Гарантии? – Игнатьев на всякий случай уточнил степень опасности планируемого мероприятия.

– Риск будет поджидать вас на каждом шагу.

Аристарх Петрович не совсем понимал, в какую такую петлю пытается засунуть собственную шею, но то, что его серая и однообразная жизнь начинает меняться, он заметил невооружённым взглядом. И это ощущение манящей новизны и пьянящей неопределённости радовало и пугало его одновременно.

– Согласен!

Поскольку риск – дело благородное, а благородства Аристарху Петровичу было не занимать, он уверенно кивнул головой и сонно зевнул.

– Вот и отлично, – Кудрявцев довольно потёр ладонь о ладонь. – Куратором операции назначается моя дочь Евгения. Все организационные вопросы будешь решать непосредственно с ней. Также в случае необходимости советую привлечь и Антона. Человек в некоторых вопросах просто незаменимый.

– Нет, – категорично отрезал Игнатьев. – Мне не нужна компания. Я сольный артист. Как Михайлов.