Она снова потеряла его из виду. Нашла только в самом конце улицы. Незнакомец оглянулся, будто почувствовал наконец ее взгляд, Айрис хотела махнуть рукой и не успела — он словно сквозь землю провалился!

Спустя несколько минут Айрис поняла, что уже покинула улицу и добралась до городских ворот, а впереди — лес, куда совсем недавно торопилась на свидание. Может, ну его, этого незнакомца?

Однако на глаза попались его следы, ровной чередой теряющиеся среди деревьев, и Айрис не удержалась от того, чтобы проследовать по ним еще немного. И еще. Но мужчины нигде не было. Девушка подула горячим дыханием на начавшие мерзнуть пальцы, потом спрятала их в муфту.

Яркий дневной свет начало заволакивать облаками. Поднялся пронизывающий ветер, посыпал снег, пряча следы. Айрис прошла по сугробам, которые с той ночи стали гораздо глубже. Теперь в них можно было не только наступить, но и увязнуть по колено. Весь подол юбки залепило снегом.

Айрис сощурилась, оглянулась по сторонам и решительно направилась туда, где снова почудился темный силуэт.

— Эй! — крикнула она в чащу, страшась вдруг собственного голоса. — Постой! Да постой же!

Миновало с полчаса, прежде чем Айрис приняла решение возвращаться. Искать бесполезно! А ведь Мари наверняка давно сварила горячий суп и дожидается ее с хлебом и припасами.

Айрис развернулась в сторону города, с легкой дрожью от мороза отметив, что ее собственные следы уже исчезли под слоем свежего снега. Идеальная погода для преступников. И этот незнакомец явно прячется. От кого? И почему? Она не чувствовала от него зла и опасности.

Как, впрочем, не чувствовала слабака в Лорине, к которому тогда торопилась…

Айрис сняла с ветки полную горсть снега, сжала крепко, превращая в плотный комок, и со злостью запустила в ближайшее дерево. Постояла, выдохнула и зашагала к дому, щурясь из-за летящего в глаза снега, который становился все сильнее. Затем подняла ворот алой накидки, глубже пряча лицо. От холода и ветра смерзались волосы, покалывало щеки. Ну и зима! Быстрей бы к камину и еде, такой горячей, что испускает пар. И забыть про таинственных мужчин из леса, которые горячо целуют, несут на руках, а потом скрываются, точно тени в лесу.

Но что-то было не так, город не показывался слишком долго. Неужели заблудилась? Айрис с легкой тревогой огляделась, уверенная, что знает, куда идти. Эта уверенность быстро таяла, как снежинки, падающие на лицо. Лесной ягги!

…Прошел, должно быть, целый час или два. Ноги заледенели, руки тоже. Щеки, лоб, нос — ничего не ощущалось, словно не живое, словно она вся превратилась в снежную статую. Наступала слабость, не болезненная — холодная. Она должна была выйти из леса уже давным-давно! Но этот снег окончательно сбил с толку.

Незнакомец… Айрис из последних сил крикнула что-то яростное. Казалось, что крикнула, на деле едва прошептала заледеневшими губами. Но почудилось, что ее отчаяние волной пронеслось по всему лесу. Кто-нибудь! Пожалуйста! Кто-нибудь, вы слышите?!

Айрис без сил прислонилась к дереву, укрываясь от ветра и щуря глаза.

И перед ней будто из ниоткуда вырос чужак.

Тот самый незнакомец, кто подхватил на руки, кто прятал себя, целуя ее. Да, прятал, именно поэтому и целовал… Все же негодяй. Увел в лес, и из-за него она едва не заблудилась. Вернее, заблудилась! В самом деле, и сейчас наверняка видит перед собой дурацкую иллюзию.

Только на злость не осталось сил.

Темный силуэт подошел ближе, молча коснулся ее щеки, но Айрис уже не чувствовала этого, никакого тепла, разве что легкое покалывание.

— Еле тебя нашел, — хмыкнул желтоглазый.

— Это я… тебя… нашла, — выдохнула Айрис непослушными губами.

— Ну да. Конечно.

Он покачал головой и вдруг привлек к себе. Закрыл от ветра, распахнул плащ и заставил прижаться к себе всем телом. Айрис ничего не чувствовала, кроме его запаха, щекочущего ноздри. От незнакомца пахло дымом и чем-то таким… мужским. Он принялся растирать ее ладони, укрывая собой от снега.

— Ты ненормальная. Все себе отморозила. Чувствуешь руки? Ноги?

Дохнул жарко на ее белые пальцы, обхватывая широкими ладонями, горячими, как печка. Он весь горячий, как печка!

— Ай, больно, — прошептала Айрис, ощущая, как тепло возвращается. Словно лед сходит — кусками ломается и колет кожу. Очень больно! — Оставь!

— Не ной, колдунья. Хочешь калекой остаться? Зачем за мной шла?

Он опустился на корточки, усадил ее себе на колени и быстро стащил теплые сапоги. Принялся растирать и ступни, жестко, сильно, заставляя морщиться и просить пощады. Но боль отступала, толчок за толчком, вместе с быстрее бьющимся сердцем пульсацией возвращалась в тело жизнь.

— А зачем ты тогда меня под деревом оставил?

Казалось, в мире нет ничего прекраснее и больнее, чем это тепло. Айрис глупо разулыбалась, понимая, что будет жить. И что этот странный мужчина так смешно греет ей ноги. Как сам не замерз в лесу?

— Хотела, чтоб до постели донес? — дрогнули его губы так, что сердце застучало еще быстрее.

Особенно от осознания, что она сидит у него на коленях, тесно прижавшись к мужской груди, а он греет ее ноги совершенно бесстыдно. Его пальцы коснулись голых щиколоток, сжали, растирая, и дрожь пробежала по позвоночнику. Ох, теперь она точно жива!