— О чем ты?

— Это земля клана Дей, здесь живут его члены и слуги, — гордо повторилась я.

— Они точно не отсюда.

— А откуда?

— Какая разница? — немного раздраженно произнес мальчишка. — Нет их и все.

— Так ты бездомный?! — я произнесла это слишком эмоционально, чем смутила собеседника.

Мальчик не ответил и лишь нахмурил брови. Он смотрел на меня из-подо лба обиженным и расстроенным взглядом. Я не собиралась смеяться над ним, напротив, мне было его жаль. Я неверно выразилась, чем поддела его. Мне хотелось исправить ситуацию и попробовать подружиться с ним. Не найдя нужных слов, я просто спросила:

— Хочешь есть?

Мальчик смутился, но затем кивнул, сглотнув слюну.

— Иди за мной, — произнесла я.

Он еще раз кивнул, и вместе мы направились к воротам. Медленно идя вдоль дороги, я продолжила наше знакомство:

— Я Лилиан, кстати.

— А я Бьёрк.

— Твое имя лучше моего, — заявила я.

— Не правда, твое красивее. Похоже на название цветка.

— Оно и происходит от лилии, но мне не нравятся эти цветы, — сообщила я. — А вот мама их очень любила.

— А какие нравятся тебе? — спросил Бьёрк.

— Мне по душе камиллы.

— Не знаю таких.

— Знаешь, они повсюду растут.

— Да? — удивился мальчишка.

Я резко одернула его и потащила в кусты, что росли в саду около поместья.

— Что-то не так? — спросил он.

— Отсюда пробираемся тихо, хорошо? Не хочу, чтобы стража увидела нас.

— Это точно твой дом?

— Точно. Просто я сбежала без разрешения.

Когда выставленные отцом воины ушли в обход по территории, мы быстро подбежали к веранде, забрались по лианам на крышу, а затем через открытое окно попали в мою комнату.

— Как много игрушек, — произнес Бьёрк, осматривая помещение. Его глаза горели, но в них не было зависти, лишь восторг. — Это все твое?

— Теперь и твое, — заявила я. — Видишь проход в стене? — я указала на деревянную дверь, находящуюся по левую сторону от кровати.

— Да.

— Там находится игровая. Войти туда можно только через мою спальню. Никто тебя там не найдет.

— Теперь она моя? — радостно поинтересовался Бьёрк.

— Да. Только там нет кровати, лишь небольшая софа.

Мы прошли в игровую. Я сбросила с софы игрушки, показывая ее мальчику.

— Здорово! — кружась на месте, произнес он. — Как же здорово, здесь есть все!

Мне было трудно понять его восторг. Комната крошечная: одно окно с синими занавесками, заваленная игрушками старая софа, стол да стул.

— Только нужно быть тише.

— Почему? — поинтересовался Бьёрк.

— Мой отец может быть против, — тоскливо сообщила я. — Но если будем осторожны, он тебя никогда не найдет!

— Здесь легко спрятаться. Спасибо, Лили.

— Ты ведь теперь мой друг? — спросила я.

— Конечно.

* * *

Мы проголодались, но для этого мне требовалось позвать Арлету, что было очень рискованно. Я попросила Бьёрка затаиться в игровой комнате, пока няня приготовит и принесет нам завтрак.

Я громко прокричала ее имя, и та сразу прибежала. Из дверей, не входя в спальню, она спросила меня:

— Что, милая?

— Я проголодалась.

— Что тебе принести, Лили?

— Всего и много. С дороги аппетит разыгрался, — произнесла я.

— Обычно ты знаешь, чего хочешь, — удивилась няня.

Я растерялась, словно меня раскрыли. Хотя на деле, это была обычная фраза, брошенная Арлетой безо всякой задней мысли, вскользь. Я молчала, а глаза округлели. Няня вопросительно посмотрела на меня и добавила:

— Я рада, что у тебя, наконец, появился аппетит. А то совсем мало ешь, как птичка.

— Спасибо, — выдавила я, и женщина тотчас ушла.

* * *

Вскоре няня вернулась и оставила поднос с едой на прикроватном столике. Я поблагодарила ее, и та ушла, закрыв за собой дверь. Я люблю есть в одиночестве, в своей комнате, поэтому отец не заставляет меня спускаться в столовую. Мы никогда и не собирались всей семьей за большим столом, да и семьи у нас толком нет. Только я, да отец с няней. Моя мать умерла несколько лет назад, отчего отец был безутешен. Я его единственный ребенок, его отрада и утешение. После смерти любимой жены он полностью переключился на меня, начал баловать и чрезмерно опекать. Сначала я этим пользовалась, поскольку он соглашался выполнять даже самые странные мои капризы. Какое-то время меня это радовало, но не помогло заполнить пустоту, образовавшуюся от потери матери. Никакая игровая комната, качели или самая роскошная кукла не способны заменить ее.

Я подала сигнал Бьёрку, что больше не нужно прятаться. Мальчик тихонько вышел из игровой комнаты и сразу произнес, взглянув на поднос:

— Сколько еды!

— Залазь ко мне на кровать и давай есть.

Бьёрк сел на край кровати и принялся хватать с подноса все, что ему приглянется. Я наблюдала за тем, как он спешно жует, параллельно присматривая, какой кусок проглотить следующим.

— Вкусно? — спросила я, сама так и не притронувшись к еде.

— Очень, — неразборчиво пробормотал он. — Такой огромный дом. У тебя большая семья?