– Куда?- разворачиваюсь к Антону и встречаюсь с серебристым взглядом. Уже не ироничным. Спокойным каким-то, задумчивым.

– На улицу, - Антон слабо улыбается, так и держа входную дверь открытой в ожидании моего ответа.

– Я не курю, - тихо говорю очевидное.

Мужчина улыбается шире.

– Просто постоишь, я на тебя дышать не буду.

– Л-ладно…

Это наверно меня дьявол дернул, но я иду.

*****

На улице темно и тихо. Ласковая, немного зябкая майская ночь моментально окутывает меня, стоит переступить порог и выйти на крыльцо нашего дома. Антон, не церемонясь, усаживается прямо на каменную ступеньку лестницы, облокачиваясь плечом на столбик перил. Располагается вполоборота и, прищурившись, наблюдает за мной. Как я стою в замешательстве на крыльце. Достаёт зажигалку, кивает на на место на ступеньке рядом. Поёжившись, решаюсь и тоже сажусь. Прохладно и свежо. Обнимаю себя руками, просовываю ладони подмышки. Взгляд цепляется за тусклые фонари на подъездной аллее и звезды, мерцающие в небе. Щелчок зажигалки, и нос щекочет запах тлеющего табака. Тепло чужого тела слева от меня лижет кожу, воспринимается чем-то интимным, почти прикосновением. В смешении сигаретного дыма и аромата ночи различаю горькие горячие нотки самого Антона. Да, я так и помню. Его личный запах: жаркий и горьковатый. Ускользающий, если попытаться воспроизвести его в воображении, но такой отчетливый в реальности. У Вадима другой. Вадим морем пахнет, а Антон как- будто пустыней. Выжженной, раскаленной, знойной, неустойчивой со своими дюнами...Другой.

– Ты не курил,- говорю тихо.

Ответом мне служит глубокая затяжка и ярче загоревшийся тлеющий огонек на кончике сигареты. Почему-то это заставляет улыбнуться. Отворачиваюсь и просто смотрю на ночь. Тишина кажется живой, состоящей из неразличимых шорохов, шелестов и нашего дыхания.

– Как у тебя дела, Лукумчик?- спрашивает Антон, тоже не смотря на меня. Боковым зрением ловлю его рассеянную улыбку, играющую на губах.

– Хорошо...Я детский сад открыла, знаешь?- не понимаю, почему мне вдруг так захотелось похвастаться своим маленьким достижением. Просто... чтобы он не думал, что я только на стол накрывать и умею.

– Детский сад?- Антон улыбается шире, поворачиваясь ко мне и теперь смотря прямо с нескрываемым, но каким-то чуть снисходительным интересом,- Это для сына что ли? Просто няньки уже не в моде?

– Ну да, точно,- я мягко смеюсь. Ведь он прав, мне так эта идея в голову и пришла. Искала садик для Тимура и...как-то вот. Уже два года скоро моему детищу. Вслух добавляю,- Люблю детей.

– Я не сомневался,- Антон почему-то перестает улыбаться. Серебристый взгляд становится тяжелым и задумчивым.

Я хмурюсь, потому что мне чудится обвинение в его тоне. Зябко повожу плечами, крепче обхватывая руками тело. Огонек сигареты вспыхивает ярче, когда Антон затягивается, через секунду его окутывает клубящийся сизый дым.

– А отца любишь?
– щурится Антон, искоса поглядывая на меня.

От его неожиданной бестактности у меня приоткрывается рот.

– Он - мой муж!- выдыхаю возмущенно. Разве можно предполагать иное?

– Ну, как мужа - понятно,- отмахивается Антон, в серых глазах загорается болезненный интерес, - А как просто... человека, мужчину?

– А разве есть разница?

– Для тебя, думаю, что да, - медленно произносит младший Палей и отворачивается, с наслаждением затягиваясь и выпуская дым вбок от меня.

У него вид человека, который получил развернутый ответ на свой вопрос и всё понял. Я же чувствую себя как никогда неуверенной. Что Антон имеет ввиду? Что как человека я Вадима не люблю? Возможно, я закрываю глаза на многие вещи, на многие...Я для него такая, как он хочет. Каждый день. Иногда это тяжело, иногда просто. Да, он сложный, не со всем я согласна, чего- то даже боюсь в нём, но...Он - мой муж. И я даю Вадиму всё, что могу. Разве это не любовь? И он тоже любит меня. Он говорит мне это, и это приятно слушать, приятно ощущать. Значит, я всё делаю правильно. Ведь правильно?

Молчим. Во мне что-то ворочается внутри, разбуженное неожиданным вопросом Антона. Что-то в самой глубине. Тревожное. Не хочу об этом думать. Нельзя. Поэтому нарушаю затянувшуюся уютную тишину между нами.

– Почему ты так долго не приезжал?- кошусь на выразительный профиль своего собеседника. Антон сидит так близко, что даже в свете уличных фонарей я замечаю маленький шрам на его скуле,- Вадим переживал...

– Не видел смысла,- равнодушно отвечает Антон, складывает губы буквой «О» и выпускает дым колечком. Заворожено оба смотрим, как оно постепенно рассеивается в ночной темноте.

– А сейчас? Увидел?- интересуюсь тихо.

– Да.

– Какой?

Антон поворачивается ко мне и загадочно улыбается.

– Гештальт хочу закрыть,- насмешливо произносит, снова затягиваясь. Серые глаза блуждают по моему лицу, отчего я немного смущаюсь. Пора бы уже привыкнуть к этой его манере иногда вот так в упор разглядывать, Антон на меня так пол-ужина смотрел, но я никак не могу.

– Гештальт?- хрипло повторяю, стараясь сосредоточиться на беседе, а не на этом ощупывающем каждую черточку моего лица взгляде.

Антон только, молча, улыбается, не собираясь похоже ничего пояснять.

– А что потом, когда закроешь? Уедешь опять, или ты приехал навсегда?

Кривая улыбка становится шире. Антон выкидывает затухающую сигарету и, неожиданно опершись на моё плечо, встаёт. Меня придавливает к земле горячей тяжестью его ладони. По коже прокатываются покалывающие мурашки. Я не ожидала. Это... чересчур. Плечо волнующе печёт.

– Зависит от того, что произойдет,- беспечно отвечает Антон.

Будто не замечая моей реакции на его прикосновение, он протягивает мне руку, предлагая помочь встать. Я так выбита из колеи, что машинально вкладываю в его ладонь свою. Глупая. Теперь сладко печёт и руку. Покалывает до самых кончиков пальцев.