– Ты приезжая?
– спросил я.

– Обязательно отправлюсь с тобой путешествовать, - сказала она, не ответив на мой вопрос.-Волосы ты нарочно растрепал?

– Э-э!
– махнул я рукой.-Просто неохота причесываться. А ты надолго приехала?

– Папа будет работать здесь у вас в селе, в больнице.

– В каком еще селе?..

– Отец тоже говорит, что это город, но мы с мамой так не считаем. Мама и ехать-то сюда не хотела. С трудом согласилась.

– Все мамы такие, - сказал я, а про себя подумал: "Никакое у нас не село. Даже в газетах писали, чтo Лусашен уже город. А дед Бархудар, как узнал, что живет теперь в городе, в тот же день, сидя у ворот своего дома, сказал: "Семьдесят лет был крестьянином и в один день вдруг стал горожанином, вот!"-Лусашен - город, - упорно проговорил я.

– Пусть город,- согласилась она.

– Значит, теперь здесь будете жить?

– Поживем пока.-Она умолкла, потом торопливо прибавила; - Когда ты в следующий раз собираешься в путешествие?

– Трудно сказать. У меня ведь все не по моей воле получается, а так... Вдруг вздумается, и отправлюсь.

– А корабль твой небось утонул!

– Наверное,- пожал я плечами.-А жаль, хорошее было судно.

– Зато ты теперь оказался на необитаемой земле! И меня спас от разбойников! С нами могут произойти удивительные приключения в этих незнакомых местах! Мы даже погибнуть с тобой можем.

– Не погибнем,- сказал я.- Придет другой корабль и подберет нас. Сейчас люди не пропадают.

– Меня зовут Нвард, - сказала она.
– А тебя?

– Тигран.

– Ты спешишь? Тебе надо в разведку?

– Мне? Почвму?

– Но мы ведь не знаем, где очутились? Может, тут поблизости есть люди?

– Здорово ты придумываешь!
– удивился я.- С тобой интересно.

– Тигран!
– послышалось с улицы.

– Тебя зовут!
– забеспокоилась Нвард.- Значит, поблизости действительно есть люди.

– Давид.- Это Рыжий Давид,-сказал я шепотом.-Адъютант вождя пиратов. Интересно, откуда он узнал, что я здесь?

– Странный ты! Сам же говоришь, что он пират. А пираты все знают! Тебе страшно? Боишься?

– Немного.

– Ти-гра-ан!
– снова позвал Рыжий Давид.

– Пойти спросить, что ему надо?
– предложила Нвард.

– Сам пойду.

Я подбежал к ограде и крикнул: - Чего тебе?

– Выйди! У меня для тебя письмо.

– Бросай, кинь его,- сказал я.-Некогда мне выходить.

Рыжий Давид что-то проворчал, а через минуту к ногам моим упал камень, завернутый в бумажку.

– Ответа не надо, - проговорил Рыжий.
– У меня тоже нет времени ждать.

Я расправил бумажку и подошел к Нвард.

– Что это?
– спросила она.

– Письмо.

– От пиратов?

– Наверное.

Я стал вслух разбирать написанные красным карандашом каракули:

– "Отверженный! Мы и видеть тебя не хотим. И стоит тебе попасться нам в руки, останутся от тебя только рожки да ножки. Но так как ты без нас соскучился, то сегодня в девять вечера мы готовы принять тебя. Встретимся на том же месте".

– А что дальше?
– спросила Нвард.

– Ничего. Подпись. Пиратская подпись.

– Письмо тебе адресовано?

– Конечно!

– Откуда это известно? Ведь имя твое здесь не написано?

– Они называют меня Отверженным.

– Как интересно!
– всплеснула руками Нвард.
– Я уже говорила, что начнутся всякие приключения! Вот, уже. Ты, конечно, обязательно пойдешь?

– А если в плен возьмут?

– Я спасу тебя!
– пообещала Нвард.
– Даже обязательно пусть возьмут в плен, пусть мучают, пытают.. Это интересно.

– Кому как... Да и вовсе я по ним не соскучился. С чего они взяли?

– Конечно, не соскучился. Разве можно соскучиться по пиратам? Но иначе письмо было бы совсем неинтересным. Итак, ты обязательно пойдешь к ним!

– Если тебе так хочется, пойду, - пообещал я, и Нвард, конечно, очень обрадовалась, что я слушаюсь ее.

Откуда ей было знать, что я и без того должен был пойти, что иного выхода у меня не было.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Недостроенная баня, или Разоренный замок.

Тигран невольно оказывается на тайном сборище пиратов.

Доверительная беседа о пытках.

Вынимая из колодца опущенный туда в сетке арбуз, я вдруг сообразил, что напеваю себе под нос. Выходит, я настолько обрадован, что даже ничего не замечаю? А пою я всегда только в том случае, если весел: уж это я точно знаю.

Арбуз мы опускаем в колодец, чтобы стал холодным.

Папа утверждает, что в холодильнике арбуз теряет вкус и цвет, а в колодце нет. Наверное, он прав.

Обедаем мы, как правило, поздно вечером, когда отец, уставший и часто в очень плохом настроении, возвращается наконец с работы.