Лаовай. Как Китай меняет людей и может ли иностранка стать «своей»

Лаовай – так в Китае называют иностранцев, которые плохо ориентируются в обычаях и порядках повседневной жизни Поднебесной.

В своей книге Катерина Кулик расскажет, каково быть в роли лаовай, подметит все тонкости современных коммуникаций в обществе и необычные особенности китайской жизни и, конечно, познакомит со своими азиатскими друзьями.

Сколько лет вы планируете прожить? Если вы женщина со средней продолжительностью жизни, проживете 75 лет. 75 лет – это 900 месяцев. 75 лет – это примерно 27 393 дня. Мне 24, я уже прожила 8766 дней. То есть, если я умру в 75, осталось всего 18 627 дней. Я уже не говорю о мужчинах. У них средняя продолжительность жизни 64 года.

Так мало дней, а я сегодня весь день занималась уборкой. У меня осталось всего 18 627 шансов увидеть что-то невероятное, почувствовать что-то особенное. Вместо этого я сижу на полу и собираю стекло от пивной бутылки после вчерашней вечеринки.

На улице уже темно. Внутри меня – желание сделать что-то приятное. После заката солнца я еду кататься на велосипеде по тихому холодному октябрьскому городу.

На перекрестке со мной здоровается тетя. Тетя, или [1] , – это китайская женщина, которая продает жареную картошку на улице. Она тащит за собой неизвестно кем смонтированное устройство, где к велосипеду припаян газовый баллон. На конфорке стоит сковорода. На старом, неизвестно откуда купленном масле тетя жарит картошку. Когда она готова, тетя высыпает ее в маленький металлический тазик и тщательно смешивает с солью, моносодиум глутаматом [2] , чили, сычуаньским перцем, чесноком, кетчупом, кунжутным маслом и мятой.

Это напоминает мне процесс замешивания еды для свиней в детстве, когда я наблюдала за бабушкой. Моя бабушка ежедневно кормила свиней. Помню, как тайком ела в сарае свиную картошку – мелкую и кругленькую, – она была вкуснее сваренной дома для людей. Тетя, видимо, тоже так считает, потому что жарит исключительно маленькую круглую картошку и только для людей. Ну или для того, кто заплатит три юаня.

Я люблю жить в Китае, потому что он пахнет особенно. Я живу в 3000 километров от Пекина, но и здесь такой же запах на улицах. В Пекине тетя жарит уже не картошку, а блинчик, но схема та же.

Здесь всегда шумно, и с первого взгляда кажется, что везде – хаос. Возможность твоего глаза быть выколотым зонтом во время дождя нельзя рассчитать с помощью теории вероятностей – в Китае не работают никакие теории.

Я люблю запах китайских сигарет и искренние улыбки на лицах людей. Говорят, китайцы боятся «потерять лицо» (то есть достоинство) и поэтому никогда не показывают негативных эмоций, всегда контролируя себя. Я не знаю, как они ведут себя в обычной жизни, но когда они видят меня, то полностью искренне и с интересом улыбаются, ведь я «лаовай» – иностранка. Они всегда сравнивают мою кожу со своей и говорят: «Ты такая беленькая», даже если я только что вернулась с тропических островов и моя рука на три тона темнее их. Они живут в пузыре своей культуры и не понимают многого для меня очевидного. Но я могла бы позавидовать их детскому и непосредственному восприятию мира.

Китайцы, где вы? Все, кроме нескольких теть, уже спят дома. Завтра новый день и новая борьба за существование.

А я дальше еду по улице.

Я думаю о своей подруге Вейвей, которую месяц тому назад бросил парень. Этот шотландец мне никогда не нравился. Он много пил, много спал и очень мало времени проводил с Вейвей. Да и то время, между нами, было не очень quality time [3] . Она все плачет и плачет. Я ведь говорила, что китайцы как дети. В своем стремлении слиться в одно целое с коллективом они не видят конца. Когда у вас появится друг-китаец, не удивляйтесь, если он будет звонить вам по десять раз в день. Вы подписались на дружбу, ничего уже не поделаешь.

Однажды я познакомилась с китайским парнем в пекинском метро. Он любезно предложил отвезти меня к месту назначения. Целый час ехал в ненужную ему сторону до моей станции, несмотря на то что я хорошо знала дорогу. Когда он попросил мой номер, я продиктовала: планировала практиковать с ним разговорный китайский. Я вообще всегда даю всем свой номер, а уже потом решаю связанные с этим проблемы. Если вам будет скучно в Куньмине [4] , заходите в Куньминский педуниверситет. Я, скорее всего, буду сидеть там на траве перед корпусом и пить кофе. И скорее всего, дам вам свой номер.

Я почему-то надеялась, что вежливый парень из метро никогда не позвонит. Он не только звонил каждый день, но и писал мне СМС, когда я притворялась, что не слышу звонка. Он напоминал мне одеваться теплее, потому что на улице холодно. Во время очередного его звонка я попросила своего ученика-китайца взять трубку. Он ответил и сказал, что это его номер. О чудо, звонки прекратились! Ура, думала я. Но нет, недавно пекинский парень нашел меня в мессенджере Wechat, где я имела неосторожность зарегистрироваться по своему номеру телефона. Видимо, теперь я избавлюсь от него только после смерти. Я буду умирать и думать: «Классно, что тот парень из метро до меня больше никогда не дозвонится».

Вернемся к Вейвей. Мама сказала ей не привозить шотландца домой на китайский Новый год в следующем году, если они не поженятся. Он об этом узнал. У него сразу «прихватило почку», и он сбежал в Шотландию. Правда, всего лишь на неделю. Теперь он вернулся и дальше пьет в баре на углу Культурного переулка каждый день. Культурный переулок – это место в Куньмине, где собираются выпить кофе и алкоголь иностранцы, в частности шотландцы. Я знаю два вида шотландцев – которые не пьют и постоянно работают, и те, кто всегда в барчиках в переулке во время happy hour [5] .