В комнате было темно, шторки завешены, ничего невозможно различить.

— Алекс, ты тут?

В ответ молчание. Глаза привыкли, и я увидела, что на кровати кто-то лежит. Неприятное предчувствие. Ещё не хватало, чтобы он умер. Боясь убедиться в своих догадках, я не рванула первым делом к нему, а поспешила раздёрнуть шторы, чтобы впустить свет и рассеять неизвестность, которую таил в себе сумрак.

В комнате был идеальный порядок, даже какой-то неестественный, будто только что приходила горничная. На кровати лежал Алекс, по розовому цвету лица было ясно, что он всё же не умер.

Подошла, он не реагировал.

— Алекс, что с тобой?

Взяла его руку и пыталась разбудить. Она была прохладной. Попробовав лоб, убедилась, что у него высокая температура, это прекрасно ощущалось и без градусника.

Начала более интенсивно его будить. Он еле открыл глаза, слабо представляя, что происходит. Щурясь от яркого света, заливающего комнату.

И я впервые увидела причину, по которой он их скрывал.

— Мне что-то нехорошо.

— Сейчас принесу тебе воды.

Я быстро помчалась вниз, потом наверх.

— Наверное, у тебя начал проявляться вирус. И есть небольшая сыпь на лице.

Алекс медленно пил.

— По ходу, сегодняшнее путешествие отменяется.

— Да, уж. Где твой градусник?

— В тумбочке.

Померив температуру, я впала в панику. 40 градусов. Такое бывает?

— Алекс, срочно нужно вызывать скорую. 40 градусов — это очень много.

— Подожди, сколько времени? Доктор приходил?

— Нет, должен вот-вот.

Меня потрясывало от волнения.

— Дождёмся, он меня осмотрит. Это будет быстрее, — сказал он слабым голосом.

Сбегала в ванну и намочила ледяной водой полотенце, положила на лоб.

Алекс закрыл глаза и не возвращался.

— Жаропонижающие.

Разговаривала уже будто сама с собой. Помчалась быстро в свою комнату.

Нурофен, парацетамол, в общем, не принципиально, нужно с чего-то начать.

— Алекс, нужно принять таблетку! — прокричала я ему, а он опять еле открыл глаза. — Давай, это важно. Температуру нужно сбить, она слишком высокая.

К счастью, он не сопротивлялся. Но как только принял таблетку, сразу вырубился. Не могла сидеть в бездействии и выбежала на улицу.

К счастью, мне навстречу, словно космонавт в скафандре, уже шёл доктор. Подбежала к нему, не в силах ждать, пока он медленно перемещается, и собрав все свои знания английского языка, сбивчиво начала говорить.

Доктор по мере того, как я заканчивала рассказ, убыстрял шаг.

Быстро поднялся в комнату, а я осталась за дверью.

Безумно волновалась. Алекс мне был, по сути, чужим человеком, но в один миг он стал для меня словно родной брат. За него хотелось помолиться, больше я ничего не могла сделать.

Кажется, прошла целая вечность, пока вышел доктор. Я всматривалась в его выражение лица и искала трагичные нотки, но он был совершенно в нормальном расположении духа.

— У него ветряная оспа. В общем, ничего страшного, хорошо, что вы дали жаропонижающее, оно уже начало действовать. Вот мой номер, звоните по любым вопросам. Побольше жидкости, я пришлю раствор, им нужно смазывать волдыри, которые будут появляться. Ну и не давайте ему их чесать. Скоро всё пройдёт. Вы болели в детстве?

— Кажется, да.

— Тогда вы в безопасности.

Доктор осмотрел меня по уже стандартному сценарию и ушёл.

Поднялась в комнату. Алекс умиротворённо спал, на лице, словно грибы по осени, стали появляться маленькие прыщики. Я присела рядом и впервые получила возможность рассмотреть его. Скользнув по лбу рукой, отметила, что температура стала ниже, для этого даже не требовался градусник. Лицо было словно после ожога или, возможно, после операции, в районе глаз повреждение сильнее, веки без ресниц и смазанная кожа. Мне было жаль, что такой умный и симпатичный человек, по сути, тоже ограничен. Уродство на лице никак не вязалось с его блистательной фигурой, умением одеваться, манерами и положением. Была рада, что имела возможность привыкнуть к нему и не прятать взгляд, когда он придёт в себя.

Посидев минут двадцать, я ушла, оставив записку:

«Как проснёшься — выпей воды и позови меня, я внизу».

Я открыл глаза, и яркий свет безжалостно впился в них.

— Что б тебя!

Полностью разбитый, будто по мне проехался бульдозер, всё тело жутко болело.

— Да что ж такое!

Лежал и смотрел в потолок, постепенно осознавая, что произошло. Всё словно во сне. Ася, доктор. Значит, она уже видела моё уродливое лицо… Толика горечи опустилась на сердце. Что теперь ждать? Какой реакции? Все планы к чёрту. Приподнялся и увидел записку, выпил воды, но звать её не стал. Дошёл до ванны, и в зеркале мне открылся «прекрасный» вид. Помимо известных мне проблем, я был в жуткой сыпи. Что за ерунда! Это просто издевательство. Что со мной?