Принц Тхракхатх откинулся в кресле и закрыл глаза. Он старался разработать план, полностью исключив эмоции, - так, как будто искал решение математической задачи. Между этими двумя нападениями должна быть связь, он чувствовал это. Просто проигнорировать "Тараву" было невозможно, но какой путь выбрать? Мысль о делении флота ему не нравилась. Если хотя бы часть его будет потеряна, политические последствия могут оказаться очень серьезными.

Он на мгновение приоткрыл глаза и бросил взгляд на барона. "Ты не возражал бы, чтобы весь флот был уничтожен, не так ли?
– подумал принц.
– Твоя семья всегда ненавидела нас. Вы кичитесь своим происхождением, тем, что в ваших жилах тоже течет императорская кровь, хотя вы и побочные отпрыски династии. И ты совсем не против попытаться захватить трон..."

Тогда что же - повернуть флот и отказаться от возмездия? Это выглядело бы, мягко говоря, глупо - гонять десять авианосцев то туда, то обратно. И неважно, что причиной оказалась угроза Килраху, эта вызывающая наглость, с которой Империя впервые столкнулась за многие сотни лет своих завоевательных войн.

А если Вукар все-таки ловушка?

Он бегло просчитал в уме все варианты и пришел к выводу, что единственный выход - сделать и то и другое. Остальные флоты находятся слишком далеко, чтобы отзывать их сюда. К тому же их недаром разместили подальше от столицы - там служили те, кто был весьма лоялен по отношению к другим родовитым кланам, тоже поглядывающим в сторону трона. Доверять стоило только императорскому флоту, но для тех" кто в нем служил, возвращение на Вукар Таг и месть были делом чести. Но даже не это представлялось принцу самым главным. Отказаться от расправы с осквернителями святынь означало обнаружить свою слабость в глазах других влиятельных семейств.

Не забывал он и о секретном меморандуме, полученном от императора. Там содержался приказ расправиться с рейдером, но говорилось также и о том, что честь Империи должна быть отомщена, если Тхракхатх придет к выводу, что можно одновременно сделать и то и другое.

Копии фильма, снятого во время захвата Вукар Таг, каким-то образом просочились из секретного отдела и теперь ходили по рукам придворных; оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице, вызвало град насмешек с их стороны. При дворе к ней всегда относились свысока, считая ее выскочкой, а ее брак с прежним императором - хитростью мелкой дворянки, рвущейся к власти.

Принц прекрасно понимал ситуацию. Император не приказывал немедленно захватить Вукар Таг, он просто настойчиво советовал сделать это. И принц принял решение.

– Три авианосца отозвать обратно и разделаться с этими любителями совать нос куда не следует, - приказал он.
– Решить в течение часа, какие именно это будут корабли.
– Он посмотрел на барона.
– Вы не согласны?

– Как могу я быть не согласен с приказом того, в чьих жилах течет императорская кровь?

– Но вы придерживаетесь другого мнения?

– Распылять силы всегда опасно, в особенности если не совсем ясно, с чем нам придется столкнуться на Вукар Таг. Я еще согласился бы с таким решением, если бы штурм этой планеты подразумевал нечто большее, чем месть за оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице.

– Но ведь они пытались ее убить!

– Я в этом сомневаюсь. У людей хватает ума, чтобы понять: убей они ее, и всякое соперничество между кланами было бы забыто, совершенно независимо от того, как кое-кто из нас относится лично к ней. Месть за нее объединила бы всех. Нет, они знали, что ее там нет. Они замышляли не убийство, а оскорбление. Между нами говоря, я вообще рад, что они взяли на себя хлопоты по уничтожению этого старого, пыльного здания. Я считаю, что они оказали нам любезность.

Тхракхатх понимал, что барон говорит подобные слова, чтобы лишний раз подчеркнуть, что мать императора не имела никаких серьезных оснований называться императрицей, что все, чем она в свое время располагала, - это красота, и что если отец нынешнего императора когда-то попался на эту удочку, его жена все равно не стала подлинной императрицей. Больше всего принцу хотелось кинуться на барона и вонзить когти прямо в его глотку, чтобы кровь, которой тот так чванился, хлынула из него потоком.

"Терпи, - одернул он себя, - мы не можем сейчас позволить себе междоусобицы. Пусть только война закончится - тогда, увенчанные славой, мы устроим хорошую резню. Будь проклята эта война, - с горечью подумал он.
– Она заставляет нас закрывать глаза на старую вражду, которая, однако, от этого не исчезает, а всего лишь уходит вглубь, гноится и в итоге все равно чревата взрывом"

– Я лично поведу три авианосца на защиту всего, что нам дорого. Барон, вы будете руководить штурмом Вукар.

Тхракхатх не смог удержаться от иронической улыбки, заметив замешательство своего соперника, сообразившего, что угодил в ловушку: ему придется сражаться за честь женщины, которую он презирал.

– Я не флотский офицер, - только и сумел возразить барон.

– Все тактические решения будет принимать Русмак; вы лишь будете представлять там императора, не более.

Он смотрел на барона и улыбался. "В случае победы все лавры достанутся преданному мне Русмаку; в случае бесчестья отвечать будешь ты", - подумал он, ничуть не сомневаясь, что барон уже понял ход его рассуждении... Вот почему он так ненавидел и боялся его.